Сын Человеческий
Шрифт:
Иконопоклонением дело не закончилось. Вопреки Библии и даже отцам Церкви второй Никейский собор в 787 году утвердил поклонение останкам мучеников; и с тех пор этот языческий обряд вошел в практику как Восточной, так и Западной Церкви, обогащая казну тех, у кого мощи имелись. Так было узаконено поклонение «тлению» (1 Кор.15:50; ср. Быт.3:19; Рим.7:18) — поклонение не Богу, а человеку: «Всякая плоть — как трава, и всякая слава человеческая — как цвет на траве: засохла трава, и цвет ее опал» (1 Петр.1:24).
Начиная с 880 года и до настоящего времени, как в Западной, так и в Восточной Церкви умершие деятели Церкви «сопричисляются к лику святых». Этим «святым» приписывается право «принимать Божеские почести, поклонение, молитвы и ходатайства за людей пред Богом». «Сопричисленным» служат молебны, акафисты и т. п. В честь «причисленных к лику святых» устанавливаются праздники, пишутся иконы, воздвигаются статуи и даже храмы (ср. Мф.7:1–2; Лк.6:26; Ин.5:22). Церковь присвоила себе
Несмотря на библейское высказывание, что «Всевышний не в рукотворенных храмах живет» (Деян.7:48), Церковь продолжала строить молитвенные дома, обогащая свою казну (ср. Мф.6:5–8; Деян.17:24–25; 1 Петр.2:5; Рим.8:10; 2 Кор.6:16; 2 Кор.11:3; Еф.2:20–22; Евр.10:11). В особенности же это обогащение шло за счет крещения и евхаристии. Так, в IX веке [842] монах Радберт Пасхазий пытался целым рядом софизмов доказать своим современникам, что хлеб и вино, принимавшиеся христианской Церковью в течение столетий «в воспоминание» о смерти Основателя, — «пресуществляются», то есть меняют свою сущность по молитве священника, совершающего это таинство. Пасхазий утверждал: хлеб и вино, которыми пользуются верующие, становятся действительными Кровью и Телом Христа — тем Телом, которое было рождено от девы Марии, и той Кровью, которая струилась из ран Христа на кресте. В 1059 году собор в Риме под председательством папы Николая II после многих бурных протестов и споров признал фантазию монаха Р. Пасхазия новым догматом Западной Церкви. Одновременно этот догмат (по сути, догмат, восхваляющий каннибализм) проник и в Восточную Церковь — несмотря на то, что окончательное отделение Западной Церкви от Восточной произошло за пять лет до разрешения данного вопроса: в 1054 году. И все же в 1160 году вопрос о догмате пресуществления был предложен на разрешение Парижского богословского факультета, и к величайшему смущению кардиналов и папы Григория VIII собравшаяся ученая коллегия отвергла догмат Пасхазия как лишенный всякого основания в учении Христа и противоречащий здравому смыслу. Но волнения и споры не прекращались. Латеранский собор торжественно объявил догмат пресуществления обязательным для всех христиан (ср. 1 Кор.11:23–26,29; Евр.10:10–12). С этого момента началась всем известная расправа с инакомыслящими. Папа Григорий IX учредил инквизиционный суд, представив его в заведование доминиканскому монашескому ордену.
842
{30} П. И. Рогозин в своей книге говорит о четвертом, а не о девятом веке, но здесь, вероятно, какая-то ошибка (например, Рогозин мог спутать монаха Пасхазия с дьяконом Пасхазием, жившим задолго до первого). Споры вокруг книги De corpore et sanquine разворачивались в середине IX века.
О крещении детей в древней Церкви нигде нет ни малейшего упоминания. Еще в IV веке крещение взрослых было обычным церковным правилом; и лишь в VI веке крещение младенцев стало явлением распространенным, общепринятым и даже обязательным (ср. Мф.18:3–4,10; Мк.10:14–15; Лк.18:16–17; 1 Кор.7:14).
Детокрещение доставляло государству подходящий элемент в лице людей, в детстве крещенных, но бессознательных и пассивных, готовых на послушание не только добру, но и злу, если таковое облечено в «благородные» и «возвышенные» идеи. Такое крещение как бы превратилось в «новозаветное обрезание», которому стали подвергаться не только мужчины, но и женщины. Следует ли говорить, что крещение без покаяния не имеет, согласно Новому завету, силы (Деян.2:38,41; 9:18; Гал.5:6-11)?..
Возникновение молитв за умерших и ходатайства за них шли рядом с развитием учения о чистилище, умаляющего силу и необходимость искупительной жертвы Христа, а потому противного духу апостольской проповеди. Учения о чистилище как бы утверждало, что страданий на Голгофе и пролитой за грешников Крови Христовой недостаточно для оправдания верующего, и поэтому для полного спасения человека необходимо еще очищение огнем чистилища (ср. Ин.3:3,16; 14:3; Деян.17:30–31; 1 Петр.2:24; 2 Петр.2:3). Идея молитвы за души умерших родилась первоначально около VI века и уже в VII веке приняла форму догмата. Мысль о такой молитве была открыто высказана папой Григорием Великим. Впрочем, официально догмат о молитве за умерших вошел в практику Церкви лишь при папе Иоанне XVIII в 978 году. Связанный с этим догматом праздник умерших, был установлен в 1011 году. Спустя пятьсот с лишним лет Тридентский собор (1545–1564) постановил сделать этот обычай обязательным правилом веры для всех церквей Запада.
Еще одним средством к обогащению Церкви служила индульгенция (от лат. indulgentia — милость), которая сперва представляла собой лишь «письменное отпущение вины», освобождающее верующего от назначенного ему церковного наказания. Однако
В 1300 году папа Бонифаций VIII расширил право пользования индульгенциями на души всех умерших, подтвердив это правило официальным папским декретом. Индульгенции продавались во всех церквях, на площадях и ярмарках, с барабанным боем, совершенно открыто. Можно было покупать прощение «будущих грехов» на известный срок: на год, два, три и т. д. Так как индульгенции продавались по весьма высоким ценам, то бедняки автоматически лишались такого фиктивного права. Тридентский собор в 1563 году объявил продажу индульгенций догматом Церкви и повелел предавать анафеме тех, кто этому нововведению противился (ср. Лк.17:10; Рим.3:24–25; Еф.2:8–9).
Устная исповедь — одно из самых страшных средств в руках Западной Церкви по отношению к ее членам — начинает проникать в церковный обиход в VI веке. Еще в IX веке устная исповедь перед священником являлась необязательной, что явствует из постановлений Шалонского собора (813 г.). Однако в 1215 году Латеранский собор объявил устную исповедь перед священником обязательной для всех (ср. Пс.50:6; Мф.27:3–4; Лк.5:21; Ин.20:23; Деян.13:38–39; 19:18; Иак.5:16; 1 Тим.2:5; Евр.7:26; 8:2).
Учение о бессмертии души породило спиритизм, особенно выраженный в форме гаданий, хотя Библия говорит определенно: «Не обращайтесь к вызывающим мертвых, и к волшебникам не ходите, и не доводите себя до осквернения от них {…}. Не должен находиться у тебя {…} гадатель, ворожея, чародей, обаятель, вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мертвых {…}. Ворожеи не оставляй в живых» (Лев.19:31; Втор.18:10–11; Исх.22:18).
Таким образом, христианство настолько отошло от иудаизма и Библии, что сейчас даже трудно представить, что оно зародилось в недрах культа Яхве. Доходит даже до абсурда: некоторые извращенные формы «христианства» проповедуют антисемитизм!
Христианство и антисемитизм
В основе антисемитизма лежит бездарность. Есть только один способ борьбы против того, что евреи играют большую роль в науке и философии: делайте сами великие открытия.
Н. А. Бердяев
Шовинистическая и, в том числе, антисемитская литература, распространившаяся в последние годы на книжных рынках России, стала весьма популярной и затуманила мозги неподготовленного читателя.
В частности, книга Григория Климова «Протоколы красных мудрецов» (цитируется по изданию: Климов Г. П. Протоколы красных мудрецов. // Приложение к журналу «Кубань». — Краснодар, 1992), как и все произведения этого псевдосоциолога, является рекордсменом по количеству ошибок и невероятных выводов. По Климову, чуть ли не все население планеты — евреи и гомосексуалисты. Я уже не говорю, что он считает П. Н. Милюкова масоном (стр. 199), хотя лидер кадетов таковым никогда не являлся, что «число зверя» из библейского Откровения Иоанна (Отк.13:18), которое в действительности обозначает кесаря Нерона (см. § 5), Климов представляет в виде процентного выражения гомосексуалистов в среде интеллигенции (стр. 77), что он утверждает, якобы христианские апологеты Юстин и Тертуллиан «записали известный скандал, что Иисус из Назарета был внебрачным сыном римского солдата по имени Пантера и еврейской крестьянки по имени Мария, с которой ее муж-плотник по причине этого прелюбодеяния развелся» (стр. 92), хотя об этом писал лишь Цельс в передаче Оригена и намекал Талмуд (см. § 19). Я уже не говорю о том, что Климов называет жену императора Сабину Поппею еврейкой (стр. 52) и считает, что слово жид — древнееврейское слово (стр. 90), хотя Поппея принадлежала к известному италийскому роду, а в еврейском языке напрочь отсутствует буква ж. Впрочем, перечислять все нелепости в произведениях Климова можно весьма долго. Крайне смешно его утверждение, что «в Старом Завете дьявол нигде не упоминается. Его там нет. Даже тот змий, который искушал Еву в раю и которого богословы считают дьяволом, в Старом Завете называется не дьяволом, а змием. Впервые дьявол как таковой появляется только в Новом Завете» (стр. 6). Греческое слово (клеветник) и не могло фигурировать в Ветхом завете, написанном на еврейском языке; а противника Бога под именем Сатаны (, или ) можно часто встретить и в Ветхом завете (Иййоб.1:6–9,12; 2:1–4,6-7; Т’hиллим.109:6; З’карйа.3:1–2; Дибрей hаййамим I.21:1; и др. = Иов.1:6–9,12; 2:1–4,6-7; Пс.108:6; Зах.3:1–2; 1 Пар.21:1 и др.; ср. Отк.12:9).