Сын Человеческий
Шрифт:
Когда вопрос заходит о первичности, следует учитывать, что литургические тексты имеют тенденцию к наращиванию, а значит, краткий текст, как правило, является и более древним. Кроме того, совсем невероятно предположение, что молитва, произнесенная Иисусом, подвергалась умышленному сокращению. Таким образом, объем Господней молитвы следует ограничить аутентичной редакцией Евангелия от Луки, которая передана папирусом 75 и Ватиканским кодексом.
Правда, не до конца ясным остается вопрос по поводу тех чтений в Лк.11:2, которые предложены взамен канонического . Григорий Нисский и, видимо, Тертуллиан видели здесь: ’ . В кодексе Безы значится: ’ . А Маркион в передаче Тертуллиана утверждал в данном случае: , . [765] Впрочем, следует отметить, что вряд ли просьба о пришествии духа содержалась в первоначальном тексте, ибо сама глобальность
765
{15} The Greek New Testament, 4th ed. Stuttgart, 1994, p. 247.
Однако, установив объем интересующего нас текста, следует рассмотреть текстуальные разночтения, имеющиеся в редакциях Евангелий, ибо не следует забывать, что рассматриваемый нами греческий текст является переводом молитвы, произнесенной на арамейском языке, а потому перевод одной редакции может быть более точным по отношению к языку оригинала, чем другой, — вне зависимости от того, наращивался литургический текст или нет. И в текстуальном плане, оказывается, более предпочтительным является редакция Евангелия от Матфея.
Действительно, просьба о хлебе в редакции третьего Евангелия обобщается посредством глагола настоящего времени , тогда как в первом Евангелии — аорист . Аориста как исторического времени может быть достаточно, чтобы заключить мысль словом («дай нам сегодня»), тогда как настоящему времени, чтобы правильно передать смысл, требуется другая конструкция — ’ («подавай нам на каждый день»). И хотя редакция третьего Евангелия более удобочитаема, однако, с точки зрения архаичности, предпочтительна редакция именно первого Евангелия, тем более что — это единственный случай употребления глагола настоящего времени в молитве.
В просьбе о прощении у Примуса мы наблюдаем , тогда как у Терциуса — . Кажущаяся необычность первой редакции как раз указывает на арамейский стержень всей молитвы, ибо арамейское соответствие слову «грех» — слово , буквально означающее «долг». Таким образом, — это буквальный перевод, а — смысловой, приспособленный для христиан, не знающих арамейского языка. Причем то, что редакция третьего Евангелия опирается на арамейскую формулировку с , видно из последующего . И когда во второй части просьбы о прощении Примус использует Aoristus , а Терциус — Praesens , то и здесь более трудный для истолкования текст Евангелия от Матфея претендует на б'oльшую древность.
Однако когда речь идет о разночтении между (Мф.6:9) и (Лк.11:2), то предпочтение, наверно, следует отдать третьему Евангелию. В пользу этого убедительно говорит одно место в Евангелии от Марка, а именно молитва Иисуса в Гефсиманском саду, начинающаяся словами (Мк.14:36), где есть транслитерация арамейского слова (ср. Мф.11:25–26; Лк.10:21; 22:42 и др.). Необходимо отметить, что слово означает не только «отец», но и «отец мой», как это видно по тексту Таргума Онкелоса, в котором еврейское слово («отец мой») переводится как (Б’решит.19:34; 20:12-13; 22:7 и т. д.). И здесь весьма показательно, что Примус при передаче слова склонен добавлять местоимение — (Мф.26:39,42; ср. Мк.14:36). А потому можно предположить, что за греческим в Мф.6:9 стоит не (или ), а именно . Конечно, с точки зрения идиоматичности и — не одно и то же, но именно вариант Терциуса говорит, что за в Мф.6:9 стоит слово .
А потому наиболее точным переводом аутентичного чтения данной молитвы мы можем считать следующую обобщенную версию:
,
,
.
Теперь, прежде чем приступить к обратному переводу на арамейский, необходимо обратить внимание на следующую проблему. Дело в том, что за понятием «арамейский язык» скрывается множество разновидностей диалектов и говоров. Во-первых, арамейский язык различается по историческим периодам, и нас в данном случае должен интересовать т. н. среднеарамейский период. Во-вторых, арамейский и еврейский языки в течение долгого времени существовали вместе и, естественно, влияли друг на друга, и в связи с этим принято выделять иудео-арамейский диалект в качестве особого варианта арамейского языка. В-третьих, и сам иудео-арамейский диалект неоднороден: в нем выделяются более древние тексты (арамейские части книг Ездры и Даниила) и относительно молодые (Таргумы, Талмуд, постталмудическая литература). В-четвертых, различные
Я не думаю, что эта проблема на сегодняшний день как-то определенно решена, а потому в дальнейшем приведу оба альтернативных варианта перевода.
Следует также обратить внимание на следующий аспект. Иногда в литературе встречается утверждение, что перевод молитвы «Отче наш» с греческого на арамейский давным-давно сделан и представлен в сирийских переводах — в частности, в Пешитте. Данная точка зрения распространилась, вероятно, под влиянием Церкви Востока (Church of the East), для которой Пешитта представляет собой канонический текст. Это мнение ошибочно. Если и считать сирийский язык Пешитты арамейским, то для отождествления этого языка с языком, на котором говорил Иисус, нет оснований ни с точки зрения времени, ни с точки зрения географии. Конечно, эти семитские диалекты близки друг другу, но не тождественны. Причем если и соотносить диалекты сирийских переводов с диалектом галилеян I века, то предпочтение нужно отдать не Пешитте (V в.) и даже не древним сирийским версиям Sinaitic и Curetonian (обе IV в.), а версии Palestinian Syriac (VI в.). [766]
766
{16} Lewis A. S., Gibson M. D. Palestinian Syriac Texts. From Palimpsest Fragments in the Taylor-Schechter Collection. London, 1900; Lewis A. S., Gibson M. D. The Palestinian Syriac Lectionary of the Gospels. London, 1899.
Итак, обратимся к тексту молитвы. Мы уже определились, что за греческим словом стоит арамейское . Далее читаем: . По всей вероятности, эти фразы заимствованы Иисусом из иудаистской молитвы «Каддиш» , древняя форма которой гласит:
Да возвеличится и святится имя Его великое в мире, который Он сотворил по воле Своей. Да утвердит Он Царство Свое при жизни вашей и в дни ваши, и при жизни всего дома Йисраэля, скоро, в ближайшее время. Да будет имя Его великое благословенно всегда и во веки веков. (Массекет Соперим.19:12; ср.: там же, 10:7; 16:12; 19:1; 21:6)
Данная форма молитвы «Каддиш» являлась частью синагогальной службы уже в первом веке и читалась сразу после произносившейся на арамейском языке проповеди (Вав Талм. Сота.49а; Шаббат.119б; Беракот.3а; ср. Пс.112:2 = Т’hиллим.113:2; Иов.1:21; Дан.2:20; Иез.38:23). Причем мотивы «Каддиша» вошли не только в «Отче наш», но и в иудаистское славословие по случаю дождя после засухи (Иер Талм. Таанит.4б (1:3)).
Таким образом, можно не сомневаться, что за греческой фразой скрывается арамейская .
Однако глагол не может быть переведен словом , ибо семантически это совершенно разные слова. Сирийские переводы Нового завета совершенно точно здесь употребляют глагол. Следовательно, греческую фразу точнее всего перевести как .
Прежде чем перевести следующую фразу, необходимо решить один важный вопрос. Дело в том, что Иероним в своем комментарии к Мф.6:11 (Hier.Matth.6:11) пишет: «В Евангелии, которое называется “от Евреев”, вместо хлеба необходимого для существования (supersubstantialem) находится слово mahar — как они говорят, завтрашний (quod dicitur crastinum); что означает: “Хлеб наш завтрашний, то есть будущий, дай нам сегодня (panem nostrum crastinum, id est futurum, da nobis hodie)”».