Сын моего мужа
Шрифт:
— Мила? Что вы делаете в моей спальне, хм, в таком откровенно вызывающем виде? — он прикусил язык, но было уже поздно.
Чертов мозг явно отказал, зато нижняя голова функционировала более чем интенсивно. Именно из-за этого он не рискнул вылезти из постели и продолжал лежать с кривой ухмылкой на губах. Глаза привыкли к тусклому освещению, и теперь Марк мог разглядеть идеальное тело девушки. Круглые, как апельсинки, груди, изгиб талии, бёдер и темнеющий треугольничек между ними. В следующую минуту Мила вытянула руки, загораживая себя кружевной ночнушкой, которая
Зажмурился, а когда открыл глаза, услышал хлопок двери — мачеха скрылась в ванной. Только для того чтобы через пару мгновений появиться вновь, с воинственным видом сжимая в руке какой-то предмет.
Теперь она уже была обёрнута полотенцем.
— Пошёл вон отсюда, чертов кобель! — выкрикнула она, замахиваясь.
От неожиданности икнув, Марк нырнул с головой под одеяло. Почувствовал, как кулачки девушки замолотили сверху, грозясь повредить ему мужское достоинство.
— Что за ад ты устраиваешь в моей комнате?! — рыкнул, вскакивая и не обращая внимания на продолжавшие сыпаться на него удары, в том числе и чем-то тяжелым. Попытался схватить ее за руки. Мила взвизгнула, когда он прижал ее к стене, зажав между стеной и своим телом. — Какого черта ты делаешь здесь, чертова кукла?
Его ладонь опустилась на ее затылок, оттягивая голову назад. Увидел боль, мелькнувшую в глазах девушки, но это только ещё сильнее разъярило Марка. Ловкая сучка — не успел лечь спать, она уже тут как тут, пытается пробраться в его постель. Разве это не доказательство двуличности мачехи?
Марк услышал, хлопок в коридоре, торопливые шаги, дверь отворилась, и заспанный отец в изумлении застыл в проёме. В следующую секунду раздался щелчок, и спальню залил яркий свет. Марк победоносно усмехнулся, но выражение лица сменилось на растерянное при виде красного от гнева лица отца.
— Что ты делаешь? — мгновенно сократив расстояние между ними, Кевин оттолкнул Марка от Милы.
— Ты разве не видишь, пап? Да ты только посмотри на неё!
— Я ещё раз спрашиваю — что ты делаешь в спальне моей жены?!
Марк растерянно перевел взгляд с отца на свою мачеху, замершую у стены и стиснувшую готовое вот-вот с неё свалиться полотенце.
— Я спал, — отрывисто произнёс он, кивая в сторону Милы, — а она пришла и собиралась забраться ко мне под бочок.
— Кевин...
Жалобный голос Милы заставил Марка нахмуриться. Интересно, как она будет оправдываться?
— Марк, нам надо немедленно поговорить. Оденься и следуй за мной.
Отец напоминал сейчас того строгого родителя, каким Марк помнил его ещё в детстве, когда попадал в дурацкие приключения. Ещё раз бросив хмурый взгляд на Милу, молодой человек подобрал с пола свои джинсы и, натянув их, последовал за Кевином...
…Отец включил свет в гостиной и, замерев у камина, уставился на сына. Марк
— Ты что себе позволяешь, сын?
— Не понял...
— Врываешься в спальню моей жены, набрасываешься на неё, как дикий орангутанг, лапаешь... У тебя, вообще, все в порядке с головой?
— Ты не прав, отец. Это твоя дражайшая супруга решила меня навестить. Когда она в голом виде появилась в дверях, я уже видел десятый сон.
— Какого хрена ты валялся в ее кровати, в ее спальне?
— Что? — Марк опешил. — В ее спальне?
Кевин закусил губу, схватился за голову.
— Твою мать... — пробормотал он. — Черт, Марк...
— Что ещё?
— Ужасное недоразумение, — Кевин бросился к лестнице. — Надо немедленно извиниться перед Милой.
Марк выдохнул, он уже ничего не понимал.
— Я даже и не подумал, что это была твоя спальня. — отец виновато посмотрел на сына. — Ты так долго здесь не жил... Ох, старый я балбес! Теперь там спит Мила.
Марк недовольно фыркнул. Значит, ему так и не удалось, как он надеялся, словить мачеху на горяченьком. А он-то размечтался. Да ещё придётся расшаркиваться перед этой девицей, извиняться за случившееся.
Марк, бормоча ругательства, направился к выходу из гостиной, который вел в другое крыло, туда, где он мог выбрать для себя любую из гостевых комнат.
Вторую ночь без сна! Постель неудобная, простыни чересчур жесткие, а воздух спертый. Он долго ворочался, лежал с открытыми глазами, уставившись в потолок, на котором воображение рисовало образ мачехи — такой возбуждающе-прекрасной в своей наготе, и Марк, даже ощущал запах полевых цветов, которыми пахли ее влажные волосы. Ох, как бы хотелось ему... Черт, о чем это он? Мила — жена его отца, и ему не следует даже мечтать о таких вещах.
Марк саданул кулаком по подушке. Надо выбить клин клином. Завтра же позвонит Кэсси и пригласит в гости. Представив подружку рядом, капризно надувающую свои ярко-накрашенные губки, Марк сжал челюсти.
Я заснула только под утро. Долго лежала без сна, тревожно прислушиваясь к звукам извне. Мне казалось, что дверь того гляди откроется, и в спальню войдет Марк. Я представляла его одетым только в боксеры, воображала, как он прокрадывается к моей кровати, откидывает одеяло, ложится рядом и вжимается в мое тело. Даже чувствовала его налитой орган, прижимающийся к моему животу. Со стоном снова и снова, выходила из очередного витка то ли сна, то ли какого-то забвения…
…И проспала завтрак. Когда открыла тяжелые веки, солнце уже вовсю светило. Я сладко потянулась, улыбаясь — по-моему мне снилось что-то приятное, но тут же воспоминания вернули меня в прошлую ночь.
О ужас, как я теперь буду смотреть в глаза Кевина? Вдруг он подумает, что я... Нет, черт побери, Кев знает меня слишком хорошо. Я смогу ему все объяснить, а вот Марк...
Мне не удалось долго предаваться размышлениям — раздался стук в дверь. Набросив шелковый халатик, я предложила войти.