Сын Спартака
Шрифт:
– Нет! – закричал Марк, бросаясь вперед.
Он схватил налетчика за костлявую руку, и они оба повалились через порог, растянувшись на земляном полу. Старик пытался подняться, но Марк вскочил и, не дожидаясь, пока противник встанет, ударил его ногой в бок, а кулаком по затылку. Вскинув руку для защиты, старик выронил дубинку. Марк схватил ее и молниеносно нанес противнику сильный удар по лопаткам. Старик со стоном растянулся на земле. Марк застыл над ним, обеими руками сжимая дубинку. Поняв, что у старика не осталось сил продолжать борьбу, он
– С тобой все в порядке?
– В глазах двоится, и такое чувство, словно дом свалился мне на голову, – проворчал Фест. – Еще какие-нибудь глупые вопросы?
Марк усмехнулся, потом посмотрел на старика. Жилистый и крепкий, он выглядел лет на пятьдесят пять. Марк осторожно предупредил его:
– Не двигайся, если знаешь, что для тебя лучше.
Мятежник продолжал лежать, тяжело дыша. Фест медленно поднялся на ноги и уперся руками в колени, приходя в себя. Марк услышал хруст снега, обернулся и увидел довольно улыбающегося Цезаря.
– Один у нас уже есть. Хорошая работа! – Цезарь остановился возле старика. – Он выглядит так, словно уже отжил свое. Если это лучшее, что может предложить Брикс, то нам нечего беспокоиться. Сражение можно заранее считать выигранным.
На мятежнике были рваные плащ и ботинки. Лицо грязное и все в пятнах, дыхание с трудом вырывалось из легких. Если бы Феста не застали врасплох, он бы в мгновение ока разрубил этого раба. Почему Бриксу пришла в голову идея послать в рейд человека в таком жалком состоянии? Это было бессмысленно.
– А что, если это не самое лучшее, господин? – спросил Марк. – Другие-то достаточно резво убежали.
Цезарь небрежно отмахнулся:
– Все равно. Мы должны его допросить. Фест, уведи его за сарай и допроси. Я хочу знать, где прячется Брикс и сколько у него людей.
Фест выпрямился и с кинжалом в руке направился к мятежнику. Он рывком поставил ослабевшего старика на ноги, потащил его за угол сарая и скрылся там. К тому времени, когда подъехали остальные офицеры Цезаря, из-за сарая послышались первые крики ужаса и боли, чуть заглушенные ревом пламени, поглощавшего главное здание шагах в пятидесяти. Трибун Квинт кивнул в сторону горящего здания:
– Один декурион нашел там, у внешней стены виллы, несколько тел, господин. Похоже, это хозяин виллы, его семья и слуги. У них перерезано горло.
Марк заметил, что трибун потрясен.
– Это очень плохо, – сказал Цезарь.
Квинт кивнул, помедлил и спросил:
– Мне приказать, чтобы их похоронили, господин?
– Для этого нет времени. Когда Фест получит нужную мне информацию, мы уйдем.
– А что, если мятежник не заговорит, господин? – вмешался Марк. – Что, если он не знает ничего полезного?
– Что-нибудь он знает. И поверь мне, он заговорит. Фест никогда меня не подводил в этом смысле.
Прежде чем Марк смог ответить, из-за сарая донесся длинный пронзительный крик, потом еще, затем приводящие в ужас бормотание и мольба и снова крик, от которого у Марка мурашки
Пока продолжалась пытка, Цезарь послал несколько человек обыскать здание и найти еду и вино. Когда они вернулись, прихватив с собой несколько стульев, Цезарь и офицеры сели и набросились на еду, какую удалось найти. Цезарь пытался поднять настроение, говоря о приближающейся кампании в Галлии. Марк смотрел на них с растущим отвращением. В ушах его стоял крик мятежника. Мальчик отошел к горящему зданию, где рев пламени почти заглушал звуки пытки.
Наконец мятежник замолчал, и через несколько секунд появился Фест, стирая с кинжала кровь тряпкой, оторванной от плаща старика. Увидев его, Марк отошел от огня и приблизился к Цезарю и его офицерам.
– Ну? – нетерпеливо спросил Цезарь. – Что ты выведал у негодяя?
– Он не знал или не захотел сказать, где у Брикса лагерь, господин. Он просто входил в состав отдельного отряда, которому Брикс велел напасть на эту виллу.
– Проклятье! И это все?
– Нет, господин. – Фест вложил кинжал в ножны. – Есть еще кое-что. После сегодняшнего налета этот Полоний и другие должны соединиться с Бриксом. Они собирают силы для атаки на город Седун в дальнем конце следующей долины. Брикс и две тысячи его людей нападут завтра на рассвете.
Цезарь холодно улыбнулся:
– Как далеко этот город?
Один из трибунов кашлянул:
– Не дальше десяти миль, господин.
Цезарь повернулся к нему:
– И как ты это узнал?
– У меня там дядя, господин. Я несколько раз бывал в Седуне.
– Отлично. Что за местность вокруг города?
Трибун подумал и ответил:
– Он находится в конце долины. С трех сторон горы, перед городом течет река. Если Брикс планирует напасть на город на рассвете, он, наверное, будет прятаться в деревьях по эту сторону реки, лицом к городу.
– Тогда они у нас в руках! – воскликнул Цезарь, ударив кулаком в ладонь. – Если мы будем действовать все вместе. Одной кавалерии недостаточно. Мне нужна пехота. Она должна идти всю ночь, если мы хотим загнать Брикса в угол у реки.
Он повернулся к Квинту:
– Возвращайся к колонне. Оставь одну когорту охранять обоз. Остальные пусть бросят свои мешки в обозе и идут к Седуну. Я буду ждать в нескольких милях от города. Когда придет пехота, мы нападем на Брикса и его сброд в их лагере. И все будет кончено еще до рассвета.
– Ты хочешь сказать, что мы нападем под покровом темноты, господин? – спросил Квинт.
– Это лучший способ застать противника врасплох, – резко ответил Цезарь. – Ты ставишь под сомнение мой приказ?
– Конечно нет, господин. Но хватит ли одной когорты для охраны обоза?
– От чего его охранять? Ты слышал Феста. Мятежники будут перед нами, так что мы окажемся между ними и обозом.
– Да, господин. – Квинт помолчал. – Просто все наши запасы, палатки и личные вещи находятся в обозе. Если с ним что-то случится, люди останутся без еды и крова.