Сын Тишайшего 3
Шрифт:
— Вам не понравился город? — спросил Карл, когда мы поднялись на стену. — Смотрите, какие красивые дома. Конечно, в Стокгольме и Риге лучше. А какой вид на реку! Но вы весь день морщитесь.
Эстет нашёлся, бляха-муха!
— Дело не в красоте, а в запахе и грязи. Вроде старый и богатый город, однако магистрат совершенно не думает о здоровье жителей. Но и они сами весьма беспечны.
Запашок внутри города действительно специфический. Понятно, когда с рынка несёт рыбой и водорослями. Это рабочий момент. Но вот на узких улицах в нос шибает амбре продуктов человеческой жизнедеятельности. Туалетов у них нет, что ли? Всё сливают в сточные канавы? Мусора тоже хватает, скорее всего, вывозят
Или дело в зависти? Мы пока не можем позволить себе строить каменные города. Одно мощение московских улиц чуть не разорило городской бюджет. Это вам не XXI век, когда в столице каждый год меняют плитку.
— Я пришлю вам трактат «О гигиене и телесной чистоте» господина Блюментроста, который возглавляет Московский медицинский университет. Думаю, к осени профессор с учениками закончат его писать. Зимой мы его издадим, и курьер сразу поедет к вам, — отвечаю на недоумённый взгляд собеседника. — Очень многие болезни происходят от грязи, в том числе телесной. Мои доктора давно это доказали, и поверьте, народ стал меньше болеть и умирать.
На самом деле в работе Лаврентия нет ничего прорывного или тайного. Это скорее методичка для крестьян, посадских людей и прочих однодворцев. Типа необходимо чистить зубы, регулярно мыть руки, не пить из лужи и прочие банальности. Я буду использовать её ещё и в армии. Вскоре Россия переходит на рекрутский набор, и культурный уровень новобранцев резко понизится. Настоящими секретами никто делиться не собирается.
— Удивительно, что московиты учат Европу лекарскому делу, — хмыкнул король. — Но я с радостью приму трактат. Заодно выслушаю ваше мнение по обустройству городов. Глупо скрывать, что до нас доходят слухи о деяниях русского царя. Скажите, правда, что голландцы закупили у вас лекарства?
— Да. Мы продали купцу из Амстердама настойку от кашля, слабительное, а также сбор от скорбута. Звучит вроде смешно, но три пинты настойки и шесть фунтов трав обошлись торговцу в пятьсот талеров. Не удивлюсь, если в Амстердаме господин Бидерманн продаст всё за золото. И обязательно приедет за товаром на следующий год.
Мысленно смеюсь, наблюдая, как брови Карла полезли наверх, осознав услышанное. Сумма действительно немалая. Вот вам и преимущество торговли высокими технологиями.
За прошедшие три года Аптекарский приказ, вернее, лаборатория в Коломенском, сделала огромный шаг вперёд. К моей гордости, Россия уже сейчас способна начать экспорт лекарств. Правда, с голландцем нам повезло. Он, вообще-то, приехал за специями, но заболел в Нижнем Новгороде. Я как раз был в городе, проверяя верфи. Ну и решил помочь человеку, который жутко простыл и уже готовился отойти в мир иной.
После выздоровления купец проникся силой русской медицины и решил закупить лекарства. Вот мы ему и продали достаточно простые вещи.
Но пока мы не готовы выдавать промышленные объёмы, да и самим нужно. Я больше работаю на перспективу, чтобы мы начали производить действительно дорогие продукты. Ведь грамотные химики быстро раскроют секреты наших травяных сборов. Только с настойкой на спирту возникнут затруднения, но они преодолимы. Однако сливки мы снимем. Можно было и Бидерманну лекарства дороже впарить, но это была рекламная акция. В следующем году он закупит товаров на многие тысячи. Такая уверенность у меня есть. Пусть купец молод, но происходит из богатой семьи, и голова у него светлая.
— Мы просто обязаны обсудить этот вопрос за игрой в шахматы. И я должен взять у вас реванш! — воскликнул Карл. — А затем
— Только пусть мне подадут разбавленное вино, — произношу, поморщившись. — Мне хватило вчерашних возлияний.
— Ха-ха! Так ведь мы просто немного отметили удачные игры наших солдат. А сегодня необходимо выпить за дружбу между нашими державами! Да и пили вы вчера, как птичка. Сегодня отметим по-настоящему!
Шутник, блин! По сравнению со шведами и немцами русские вообще не пьют. А меня вчера напоили, хотя я пил через раз. Больше на такие переговоры не поеду. Ладно ещё лёгкая медовуха. Но не вино в таких количествах.
Русское подворье в Нарве являлось двухэтажным постоялым двором. Рядом располагались склады и иные помещения. Всё было огорожено деревянным частоколом, а территория вокруг очищена от растительности. В округе спокойно, но всякое бывает. Поэтому необходимо заботиться о безопасности.
Меня ждал десяток самых уважаемых купцов во главе с лидером новгородцев — Афанасием Иголкиным. Ага, всю балтийскую торговлю в Нарве держат выходцы из Новгорода.
Завидев меня, народ дружно поклонился. Смотрю, помимо купцов, из окошек и щелей за нами наблюдает любопытный народ. Оно и немудрено, не каждый день видишь царя. Подворье оказалось чистым, а строения основательными. Внутри тоже всё вычищено и блестит.
Меня провели в большую комнату, наверное, общую трапезную. Нахожу взглядом образа, крещусь и сажусь в кресло, покрытое медвежьей шкурой. Стены комнаты завесили тканью, убрав всё лишнее из мебели. Это правильно! Перед царём надо стоять, иногда на коленях. Охрана с Лихачёвым заняли привычные места, можно начинать.
— Рассказывайте только по делу. Многое я и сам знаю.
— Это я писал челобитную в приказ Большой Казны. Благодарствуем, что её быстро рассмотрели, — начал достаточно молодой гладковыбритый купец, одетый в немецкое платье.
Угу. Когда я узнал, что наших купцов зажимают, а чиновники молчат, то дал им хорошего пинка. И было это полтора года назад, потому Иголкин назвал Министерство торговли приказом.
— Нам перестали запрещать вывозить серебро и облагать его дополнительной пошлиной. Ранее бывало, везёшь деньги и грамоту разрешительную, но на таможне тебя трясут. Из Нарвы выпустят, а в Лаво оберут, нехристи, — Афанасий начал перечислять проблемы, которые мне удалось решить. — И до прошлого года мы торговали только здесь, на подворье. Немцы запрещали нам с иными купцами договариваться. Ещё и вынуждали весь товар сразу продавать, при этом цену безбожно занижали. Сейчас же нам позволили два амбара с лавками открыть. Местные зубами скрипели, но молчали. А ещё нас могли заставить заплатить пошлину за непроданный товар. Ну и сами пошлины иногда придумывали. Ныне ничего этого нет. За что тебе наш поклон, царь-батюшка!
Солидные мужчины низко поклонились. На самом деле вопрос решился быстро. Не понимаю, почему прежние цари вели себя столь наплевательски. Я просто написал письмо Карлу, а заодно ответил зеркальными санкциями. Ещё и ребята Дунина, засланные на Ладогу, навели жесточайшего шороха, захватив десяток шведских контрабандистов и перебив более сотни браконьеров и откровенных разбойников. Мы ещё и купца важного арестовали за аферу с попыткой продать порченый товар.
Видать, до местных махинаторов дошло, что можно попросту разрушить торговлю с Россией. А Нарва именно с неё и кормится. И окрик из Стокгольма последовал. Для контроля я ещё человека прислал, следящего за выполнением договора. И надо было только проявить волю, позаботившись о своих людях. Ведь беспредел, творимый шведами, не только разорял русских купцов, но и задирал цены на импорт. Такие вопросы надо сразу жёстко пресекать.