Сын звездного человека
Шрифт:
Маленькая девочка с серьезными глазами посмотрела на них, когда они подошли. Со слабым вскриком она выронила глиняный кувшин, который держала в руках, и, подбежав, крепко прильнула к Эрскину и спрятана лицо на его покрытом шрамами груди. Он издал придушенный смешок и высоко поднял девочку на руках.
— Это самый маленький член нашего клана, брат мой. Ее зовут Розани. Яркие глаза. Ну, маленькая, поздоровайся с моим братом…
Робкие темные глаза посмотрели на Форса, а затем маленькие ручки откинули назад пряди волос, которые через несколько лет
— Отпусти меня!
Как только ее ножки коснулись земли, она подошла к горцу, вытянув руки вперед. Полуугадав правильный ответ, Форс в свою очередь протянул ей свои руки, и она прижала свои маленькие ладошки к его большим.
— У огня в очаге, под крышей от ночи и грозы, во время еды и питья в этом доме тебя встретят с настоящей радостью, брат моего брата, — она произнесла последнее слово очень довольная своей превосходной памятью, и с гордостью улыбнулась Эрскину.
— Хорошо сделала, сестричка. Ты настоящая Госпожа этого кланового дома.
— Я принимаю твои приветствия, Госпожа Розани. — Форс был вежливее, чем когда он здоровался с женщиной-вождем.
— Теперь, — Эрскин снова нахмурился, — я должен идти к своему отцу, Форс. Он обходит аванпосты. Если ты подождешь нас здесь…
Розани продолжала держать Форса за руку и теперь она подарила ему ту же широкую улыбку, которой она приветствовала брата.
— Вот ягоды, брат моего брата, и свежий сыр, и свежеиспеченная маисовая лепешка…
— Пир! — улыбнулся он ей в ответ.
— Настоящий пир! Потому что вернулся Эрскин. Беси говорила, что он не вернется, и все время плакала…
— Да? — Ее высокий брат проявил очень большой интерес к ее замечанию. Затем он исчез, широким шагом пройдя меж рядами палаток. Розани кивнула.
— Да, Беси плакала. Но я нет. Потому что я знала, что он вернется…
— А почему ты так была в этом уверена?
Маленькая ручка притянула его поближе к козлам со щитами.
— Вот… — розово-коричневый пальчик коснулся последнего щита в ряду.
— Вот этот сделан из шкуры гром-ящерицы. Эрскин сам убил ее. Даже мой отец позволил Певцу Легенд сложить об этом слова на следующем Пении у Костра — хотя он много раз говорил, что сына вождя не нужно чтить больше других воинов. Эрскин очень сильный…
Форс, вспоминая приключения их последних дней, согласился с ней.
— Он сильный и могучий воин и он сделал некоторые другие вещи, о которых должен сочинить слова ваш Певец Легенд.
— Ты не из нашего народа. Твоя кожа… — она сравнила кожу своих рук с его, — …светлая. А твои волосы — как ожерелье у Беси, когда на нем сияет солнце. Ты не из нас, темнокожих людей…
Форс покачал головой. В этом окружении темно-коричневой кожи и черных волос его кожа и серебристые волосы должны быть вдвойне заметнее.
— Я пришел с гор, которые далеко на востоке, — он махнул рукой на восток.
— Тогда ты, должно быть, из кошачьего народа!
Форс проследил за ее указательным пальцем. Наг и Люра сидели
— У всех вас, людей с гор, есть в друзьях большие кошки?
— Не у всех. Этих кошек не так много. Они сами выбирают, с кем они будут охотиться и дружить. Это Люра, она мой добрый друг и товарищ в скитаниях. А вон тот — Наг, он дружит со Звездным Капитаном.
— Я знаю… Звездный Капитан Ярл, тот, у которого добрые глаза. Он этой ночью будет беседовать с моим отцом.
— Добрые глаза… — Форс был поражен описанием, так отличавшимся от его впечатления и того, что он знал. Хотя, вероятно, Розани не видела, каким он представлялся мутанту, отверженному своим племенем.
От ряда семейных костров поднимался дым и приносил с собой аромат пищи. Форс не мог не принюхиваться.
— Ты голоден, брат моего брата!
— Может быть, самую малость…
Розани покраснела.
— Извини. Я снова распустила свой язык и не вспомнила о Трех Правилах. Поистине, позор мне…
Ее пальчики охватили его руку, и она потащила его под входной полог палатки.
— Садись!
Пятки Форса уперлись в кучу толстых ковриков, он покорно подогнул свои длинные ноги и сел. Люра улеглась рядом, пока Розани суетилась вокруг них; Прежде, чем Форс смог разобрать рисунки на стенах, Розани вернулась, неся перед собой широкий металлический таз с водой, от которой поднимался пар и разносился какой-то пряный запах растений. Через руку у нее было перекинуто полотенце из грубого материала. Она держала его наготове, пока Форс мылся.
Затем появился поднос с ложкой и чашкой, наполненный тем же горьким напитком, который он варил в музее по указке Эрскина. Пшенная каша была сварена с кусочками жирного мяса. И она, и возбуждающий аппетит напиток мгновенно оказались у него в желудке.
После этого он, должно быть, задремал, потому что когда он встал, снаружи была уже ночь, и малиновое пламя костра вместе со светом лампы боролись с тенями. Его разбудила положенная на лоб рука. Эрскин стоял рядом с ним на коленях, и с ним было двое других. Форс приподнялся на локтях.
— Что? — Он все еще был в полусне.
— Мой отец желает поговорить с тобой.
Форс постарался сосредоточиться. Один из стоявших перед ним мужчин был копией Эрскина, только он был намного старше. У второго на шее была надета пара серебряных крыльев, присоединенных к цепочке из того же материала.
Вождь был меньше ростом, чем его сыновья. Его темная кожа была в морщинах и трещинах от знойных ветров и палящего солнца. Через подбородок тянулся рваный шрам от старой, плохо зажившей раны. Он то и дело потирал его указательным пальцем, словно тот все еще беспокоил его.