Сыщик и вор - братья навек
Шрифт:
– За скрипкой? Зачем она тебе?
– В оркестре симфоническом играть буду...
– Сынок... – растрогалась мама. – Неужели за ум взялся?
– А разве не видишь?.. Он хоть из зоны, а на зэка разве похож? – подхватил отец. – Чистый, опрятный, настоящий интеллигент...
– А ведь верно...
Мама всегда мечтала видеть его культурным, высоковоспитанным человеком. Что ж, если она этого хочет, он будет таким казаться.
Родители ушли на работу, а он остался дома. Взял скрипку и немного поупражнялся. Вроде ничего получается. В
Ехал на троллейбусе. Он ни на минуту не забывал о своей основной профессии. Впрочем, сегодня он не собирался выискивать себе жертву. Но она сама нашла его. Толстый потный мужчина стоял, держась за поручни. Из его заднего кармана брюк, из «окна», торчал краешек тонкого бумажника. Тонкий – не значит пустой. Там могли лежать сотенные купюры.
Рука Жени сама потянулась к его карману. Он уже коснулся пальцами теплой сыромятной кожи «лопатника», когда его руки коснулись чьи-то пальцы.
Менты!
Но Женя даже не вздрогнул. Ну подумаешь, захотел прикоснуться к заднице этого толстяка. А может, он «голубой»? Это же вовсе не значит, что он собирался что-то украсть.
Но посмотреть туда, откуда исходила опасность, он посмотрел. И улыбнулся.
На него смотрел Цирюльник. Его глаза смеялись.
Нет, это ж надо, оба и одновременно пытались залезть в один и тот же карман. Нечто подобное уже однажды было. Только Цирюльник его тогда опередил. За что чуть было не поплатился. Хорошо, он тогда спас его от мусоров.
– Сегодня в «Урале», в семь, – не здороваясь, сказал ему Цирюльник и растворился в толпе.
Женю слушал сам директор филармонии. Все-таки родная племянница за него просила. И остался недоволен.
– Да вы, молодой человек, сто лет скрипку в руках не держали, – возмущенно сказал он, когда Женя закончил играть. – И образования у вас музыкального нет. Музыкальная школа и то неоконченная...
Интересно, он знал об этом или догадывался?
– Ну так сразу и скажите, что не берете. – Женя спокойно посмотрел на него и начал укладывать скрипку в футляр.
– И души у вас нет, когда играете, – директор даже не обратил внимания на его слова. – Но у вас определенный талант. Хотя загубленный... Впрочем, играть вы умеете. Ладно, будете выступать, но очень редко. Будете у нас на подхвате. И учитесь, молодой человек, учитесь, вы еще не совсем потерянный для музыки человек...
Вот тут он ошибался. Жене было двадцать девять лет. В ученики он уже явно не годился. Впрочем, ему было все равно.
– А справку дадите, что я у вас работаю?
– Это обязательно?
– Да вроде как нужно.
– Хорошо, обратитесь к Галине Витальевне...
На этом они и расстались. До завтрашнего дня. В четыре часа должен был состояться концерт. Вроде как для курсантов Тригорского танкового училища. Но он будет играть, если вдруг кто-то из музыкантов не явится. А перед концертом репетиция. Он должен быть на ней обязательно.
Женя и Цирюльник
– Эх, Скрипач, давно я так не веселился, – вспомнив о сегодняшнем случае, усмехнулся Цирюльник. – Ну ладно, посмеялись, и хватит. Ты уже, я понял, к делу пристроился...
– Еще в дороге лоха одного обул...
– Знаю, Коготь уже нашептал... А лох даже не вкурил, что «лопатник» у него увели. Шифер у него съехал, думал, что в сортире его утопил...
В бумажнике, который Женя одолжил в поезде, лежало триста шестьдесят рублей. Совсем неплохо для начала.
– Лох на то и лох...
– Мне тут шепнули, что на зоне ты в «деловых» числился. Далеко пошел. Нравится мне это. И сам ты мне нравишься. Может, когда и сменишь меня... Ну да ладно, не о том сегодня базар. Тебе оттянуться надо, водочки попить, с девками поразлагаться. Сейчас телок нам с тобой подгонят. Или ты нет?
– Я да...
– Вот и ладненько... Кстати, о телках. Смутные времена наступили. Соловей у нас тут какой-то объявился. Не слыхал?
– Нет.
– Не уважает он нашу братву. На сосок лапу наложил. Теперь ему сутики отстегивают. Двоих наших шмальнул...
– На нож его...
– Его еще выпасти надо. Шифруется он крепко. Скользкий, падла, не ухватишь...
– Ничего, достанем...
– Кто он, этот Соловей, никто не ведает. Крутая у него банда. Десятка два «пехоты» наберется. И все подкованы. Инкассаторов крошит, банки чистит, людей почем зря мочит. Беспредел полный... Легавых он достал. Мне тут из «конторы» стукнули, что бригада ментовская из Москвы катит. «Важняки». Так что мы, братан, на пороге грандиозного шухера. Менты, сто пудов, хипиш в городе поднимут. Так что вестись надо, как бы под раздачу не попасть...
– Хотел бы я побазарить с этим Соловьем... Ну чо, разлагаться будем?
– Базара нет. – Цирюльник подал халдею знак, и через пару минут в кабинет впорхнули две «ночные бабочки» в коротких донельзя юбках.
Женя ощутил толчок в паху. И тут же забыл о каком-то там Соловье.
– Ну, что, Евгений Иванович, получается у вас довольно-таки неплохо. Ваша скрипка звучит...
От его игры дирижер оркестра в восторг не пришел. Но и разочарования его лицо не выражало.
– Сегодня Мунирова не будет. Сыграете за него...
А играть на концерте Жене как раз и не хотелось. Он-то и репетицию с трудом выдержал. Хорошо они вчера с Цирюльником копоти дали. Крепко набрались, а потом разошлись, каждый со своей девкой. И такая карусель потом началась. До утра терзала его помешанная на сексе проститутка. Оттянулся он на полную катушку, но и спать после этого хотелось до одурения.
Но на внешнем виде его состояние никак не отразилось. Все такой же чистый, аккуратный, ни единой морщинки на брюках. И на лице нет следов вчерашней гулянки. Свеженький как огурчик, это как раз про него.