Сытин-1. Измена
Шрифт:
— И все равно ты бестолочь, — втолковывал Янни. — Такая работа, сынок, наносит тебе медленный и, вероятно, глубокий урон. Но все равно работай. Если ты посвятишь работе все свободное время, я, возможно, подкину тебе несколько полезных тем. С шаблоном бета у тебя вышла промашка: здесь мы собрали все возможное. Шаблону уже с десяток лет, и он взят из учебной обучающей ленты — всего их по данной теме три. Мы размышляем. Инструктор размышляет. Вот здесь собраны все данные по ситуации. Используй все свои знания
Джастин покинул кабинет наставника, унося досье и папку с материалами по недостаткам, которые надлежало исправить: это была куда более ответственная работа, чем та, которую Янни до сих пор решался ему доверить.
Вернувшись к себе, Джастин ввел обучающую ленту в свой компьютер и окончательно убедился, что дело швах. Трем ази на протяжении ряда лет крутили обучающую ленту объемом со страницу, причем каждому обучающая лента подавалась как бы под разным углом. Но имелся один недостаток, и очень существенный. Ази параллельно с этим прокручивали обучающую ленту, которая внушила беднягам, что они ни в чем не виноваты. А это подразумевало, что ази до сих пор ждали, пока какая-нибудь светлая голова докопается до сути изъяна и поможет им встать на путь нормального развития.
Джастин невероятно удивился, заметив, что ситуацию не могли разрешить на протяжении многих месяцев. А ази находились даже не на Сайтине. Тамошние Старшие работали кто во что горазд: забирались в анализ, прокручивали по две установки на каждого ази. Результаты не замедлили сказаться — все запуталось еще сильнее.
А значит, речь шла не об обычном стрессе. И проблема вышла за теоретические рамки.
Джастин сделал два звонка по телефону. Один из них — Гранту. И пояснил: «Мне нужна твоя точка зрения».
Второй звонок был Янни.
— Скажите, — спросил Уоррик-младший, — кто-нибудь еще работает над этой проблемой? Я считаю, что речь идет о возможной очистке интеллекта. Умоляю — передайте дело надежному специалисту.
— Но ведь ты утверждаешь, будто разбираешься во всем, — ехидно отрезал Шварц и бросил трубку.
— Будь ты проклят! — закричал Джастин, явившись вслед за тем к Янни.
А потом в кабинет к Джастину пришел Грант, и братья, отложив все дела, засели за чертову обучающую ленту.
Целых три бессонных недели Уоррики корпели над неподатливой квалификационной обучающей лентой, проверяя каждое звено, каждое сплетение. А потом стали проверять и все три обучающие ленты.
— Проклятие, — возмущался Джастин, в очередной раз заглянув к Янни, — это какой-то кошмар! А ведь вы могли обнаружить сбой в течение недели. Ведь они — живые люди, и страшно думать, что одному из них воспроизвели бракованную обучающую ленту.
— Что, справляетесь? Я думал, вы растеряетесь. Ладно, займись подгонкой.
— Что значит —
— Это и есть одна из проверок. Так что все-таки займись подгонкой. Обойдемся без проверки.
Уоррик-младший протяжно вздохнул. И уставился на Янни тяжелым взглядом:
— Неужели это и в самом деле животрепещущая проблема? Или здесь какой-то подвох? Может, всего лишь обычное упражнение, наскоро состряпанное вами?
— Ты не ошибся — проблема действительно важная. И пока ты пререкаешься со мной, они еще ждут. Так что поторапливайся. Ты справился довольно быстро. Давай посмотрим, на что еще ты способен.
— Черт, я вижу вас насквозь! Не нужно испытывать это на ази.
— «Не нужно» — это я должен был сказать тебе, — отчеканил Янни и, развернувшись, удалился во внутренний кабинет, где и заперся.
Джастин остолбенел. Едва опомнясь, он отчаянно посмотрел на Мардж, помощницу Янни.
Мардж бросила на юношу сочувственный взгляд и покачала головой.
Вернувшись к себе, Джастин сообщил новость Гранту.
И сделал требуемую подгонку за три дня.
— Отлично, — одобрил Шварц, просмотрев работу, — наверняка сработает. А пока займись вот чем…
10
— Это — часть моей работы, — сказала мама, и Ари, взяв ее за руку (не потому, что была ребенком, а потому, что механизмы выглядели устрашающе, все двигалось и казалось опасным), принялась рассматривать сияющие стальные штуковины под названием «эмбриофоны», каждая из которых была размером с автобус. А потом громко спросила:
— А где же младенцы?
— Внутри емкости, — пояснила мама. Тут же подошел ази, и мама сказала: — Это моя дочь Ари. Ей хочется взглянуть на пару экранов.
— Ясно, доктор Штрассен, — отозвался ази. Собравшиеся вокруг громко галдели. Ази сказал:
— Здравствуй, Ари!
— Здравствуйте! — отозвалась она, с удивлением подмечая, что ази — женщина. И, продолжая сжимать руку матери, вместе с ней направилась за ази по длинному проходу.
В конце концов они подошли к другому письменному столу, на котором стоял монитор. А мама поинтересовалась:
— Который самый ранний?
— Десятому номеру уже неделя.
— Ари, сможешь отсчитать десятый эмбриофон? Посмотри, вон он — почти у самой стены.
Посмотрев в указанном направлении, девочка проделала требуемый подсчет и утвердительно кивнула.
— Все в порядке, — обрадовалась мама. — Мэри, давай посмотрим… Ари, Мэри проводит тебя и покажет младенца внутри эмбриофона — он высветится на экране.
— А разве нельзя заглянуть внутрь?
— Свет потревожит малыша, — пояснила Джейн. — Они — как подарки ко дню рождения: открывать их можно только в тот самый день. Договорились?