Сюрприз для попаданки
Шрифт:
В последние несколько лет, когда все это обострилось, меня поддерживала и успокаивала мама. Называла меня темпераментной, говорила, что все пройдет, рано или поздно. Она верила, что я справлюсь с этим. Но когда я напоминала, сколько необъяснимой боли мне приносит обычный оргазм, мрачнела даже она. Мрачнела, закрывалась в себе, становилась тихой и незаметной. В такие моменты я материла себя на чем свет стоит, за то, что стала причиной очередной стартовавшей апатии родительницы. Крест моего столь странного отклонения несла не только я, но и она. Возможно, если бы мама подпустила к себе хоть одного мужчину, все было бы по-другому. Но она продолжала хранить верность тому,
Выбравшись из душа, и окончательно расслабившись, пошла прямиком в спальню. Хотелось спать, вытянуть ноги и выдохнуть, будучи окруженной темнотой ночи. Обняв уютную мягкую подушку и закутавшись в одеяло, не стала ждать прихода Матвея и закрыла глаза.
Бельчонок… шепот прорывался сквозь пелену сна, но мне уже не хотелось ничего, кроме как попрощаться с очередным прожитым днем. Лапушка, ну зачем ты опять ходила туда?
Чувство вины. Обязательный спутник всех моих отношений с противоположным полом — это мысль, что я неправильная женщина, способная нести только боль. Потому что мне мало одного мужчины. И пусть я физически не изменяла никогда и никому, этого не объяснить парню, чья девушка танцует в клубе перед мужчинами, способными купить не одну ее ночь. Опустим моменты, со сколькими я переспала в своей голове, и что возвращаюсь я со своих выступлений еле перебирая ногами.
Беата… Матвей решает, что разговорами до меня не достучаться, поэтому выбирает другой способ.
Горячее тело, пахнущее свежестью и тестостероном, прижалось к моей спине. Руки требовательно загуляли по изгибам тела, то мягко, почти невесомо, то с нажимом. И сон все-таки сдался, растворяясь в ночи и оставляя меня в объятиях мужчины. Горячее дыхание опаляет шею, а затем поднимается выше, касаясь ушка. Несмотря на всю усталость, я снова чувствую потребность в ласке и ощущении наполненности. Но не из-за своей “болезни”, а потому что так хочу я. Главное, остаться без оргазма. Еще одна порция боли мне ни к чему.
Развернувшись лицом к Матвею, заглядываю в темные глаза, что почти не видны в густой темноте, наполняющей спальню.
Ты должна сделать выбор: я или они, обманчиво мягко шепчет он, но я чувствую то отчаяние и беспомощность, что испытывает мужчина. Я это уже проходила, и прекрасно знаю, чем все закончится. Снова.
Поцелуй, — прошу я, и толком не успеваю податься вперед, как уже оказываюсь прижата к матрасу тяжелым телом любовника.
Горечь. Тягучий жадный поцелуй полон ею. Чем все закончится, догадывается и Матвей. Интуиция, логика, физиогномика черт его знает. Просто так бывает, когда в паре один хочет семью, а другой печеньки.
Напор усиливается, дыхание учащается, и когда я чувствую, что близка к разрядке, просто слегка отстраняюсь и начинаю работать руками, помогая мужчине достигнуть пика. И это производит эффект разорвавшейся бомбы.
Матвей никогда не мог понять, как оргазм вообще может принести боль. Мне честно все пришлось объяснить после того, как меня скрутило прямо под ним в одну из ночей. Он тогда перепугался не на шутку, решив, что поранил меня или просто сделал что-то не так.
В итоге, пережил как-то это, смирился, пусть и не до конца понял. Он говорил, что любит. И наблюдая за тем, что он для нас делает, я уже не сомневалась в этих чувствах.
А потом он узнал, что время от времени я танцую в ночном клубе. В который ему попасть никак нельзя, но справки навести связей хватило.
Это стало для него ударом. Матвей стал ревновать, следить за мной, домогаться меня каждую свободную минуту. Ну не могла же я заявить, что как суккуб, просто зависима от сексуальной энергии, и мне нужно
А теперь понимаю лучше бы не молчала. Пусть счел бы сумасшедшей, пусть посмеялся бы надо мной, не поверил, пусть разорвал бы наши отношения. Но мне так хотелось быть нормальной… И я надеялась на лучшее.
За что ты меня мучаешь?! срывается он, когда мои пальцы проходятся в ласке по влажной плоти спускаясь вниз до основания.
Я хотела продолжить, но Матвей вскочил с постели и начал метаться по комнате, схватившись за голову.
Я старался верить тебе, сделать все, чтобы мы были счастливы! мука в голосе слышна так четко, что у меня непроизвольно все внутри скручивается в узел от ядовитого чувства вины. Подгоняемый сильными эмоциями мужчина, кажется, не находит себе места в довольно просторной комнате. Разве я просил многого? Обижал тебя? Видит бог, я приложил максимум усилий, на все закрывал глаза! Но ты продолжала отдавать себя кому угодно, только не мне. С тобой я почувствовал себя самым настоящим никчемным слабаком, голос повысился еще на пару тонов, и я поняла, что скандала, громкого и болезненного уже точно не избежать. Он трепал себя за волосы и бросал на меня дикие взгляды. Неужели я совсем тебя не удовлетворяю? Что мне сделать, чтобы тебе было хорошо? Я ведь спрашивал много раз. Почему ты не любишь меня, даже не делаешь вид. Обмани меня, обмани хоть раз, что чувствуешь то же, что и я! Матвей подался вперед, схватил меня за плечи и притянул к себе.
В его глазах действительно была мольба. Он ждал, искал в моем взгляде желаемое, а я…
Я люблю тебя, тихо шепнула.
А в следующую секунду раздался мужской стон, и я стекла обратно на подушки, будучи выпущенной из крепких рук.
Ты отвратительно врешь. Не поверишь, даже если сильно захочешь… глухо прошептал он и вылетел вон из спальни.
Глава 2. Утро добрым не бывает. Да и день тоже. И вечер, собственно.
Этой ночью я спала одна. Матвей так и не вернулся в квартиру после всего произошедшего. Переворачиваясь с бока на бок, я все не могла найти позы, в которой получилось бы расслабиться. Ну что за злой рок? Почему я не могу жить как все? Почему это больное проклятие постигло именно меня?! Что я сделала не так в прошлой жизни, или в этой? Я не идеальна, да, но кто на Земле идеален?
Стерев выступившие слезы, крепче обхватила подушку и уткнулась в нее носом. Прямо накануне дня рождения… Но ничего, мне стукнуло только двадцать пять, я еще обязательно справлюсь со всем этим. Вылечусь, что-нибудь придумаю, пересилю свою зависимость.
Даже со всеми своими свободолюбием и гордостью я не была той, кто стремится к силе, независимости. Мне хотелось счастья, которое можно разделить с тем, кому доверяешь, кто понимает тебя без слов, и кто способен заменить всех тех, чьей энергией я так умело питалась. Так хотелось сузить весь свой мир до одного мужчины, и больше никогда не думать о том, как справиться с очередной волной боли. Или желания, которое так или иначе приведет к той самой боли.
Утро предсказуемо было не добрым, накрапывающий дождик за окном только усугублял и без того дурное настроение.
Кое-как поднявшись с кровати, пошла на кухню, прислушиваясь к каждому звуку и озираясь по сторонам. Не то чтобы надеялась на возвращение Матвея, но, наверное, мне было бы спокойнее, будь он дома. Безрассудством он, в принципе, не страдал, но мало ли, вчера он был под действием сильных эмоций. Чего только стоит его ночной побег. Такой истеричности за ним тоже не наблюдалось ранее.