Сюрприз в рыжем портфеле (сборник)
Шрифт:
— Я не против, — говорит он. — Но руководителем этой группы лучше сделаем не Зайцева, а Уклейкина Петра Ивановича.
— Так ведь Пётр Иванович в этом деле не очень…
— Ну и что ж? Зато он старше, осмотрительнее, у него опыт руководящий.
Однако с Петром Ивановичем вскоре приключилась беда. Приехала какая-то комиссия. Члены комиссии рылись в личных делах работников заводоуправления, а потом пригласили Уклейкина и сказали ему:
— Мы вас очень уважаем, Пётр Иванович, ценим ваши заслуги, но вы
Пётр Иванович подал заявление и уехал сдавать вступительные экзамены. Перед отъездом он шутил:
— Вот и я в студенты записался.
Но вернулся он в менее шутливом настроении, а через неделю на завод из института пришло письмо. Так, мол, и так, зачислить тов. Уклейкина П. И. в число студентов мы не смогли, поскольку в сочинении он сделал двадцать пять ошибок, уравнения ни одного не решил и так далее.
В общем, между строк можно было прочитать: и кого вы держите на такой работе? Нам, мол, понятно, что на заводе Уклейкин бумажки не пишет, он их только подписывает.
Я расчётами, конечно, не он занимается: это делают другие. Но всё-таки обратите внимание…
Так бы и ходить Зайцеву под эгидой «опытного и осмотрительного» Уклейкина, если бы последний не обнаружил вдруг случайно своей полной несостоятельности, загремев на экзаменах.
С Уклейкиным получился анекдот. Уклейкина понизили. Но ведь не все подобные ему ездят сдавать экзамены…
Окажись среди участников беседы о молодости научный работник, он, возможно, сказал бы:
— А вот у нас в институте…
И поведал бы о такой ситуации. В исследовательском институте работает группа молодых специалистов. Раз в неделю на полчаса к ним в лабораторию заглядывает руководитель. Походит, посмотрит, уедет. Ему некогда: как человек заслуженный, с именем, он руководит ещё в десяти местах.
Работа в общем выполняется молодыми самостоятельно. Но вот она успешно завершена, всё сверено, вычерчено, перепечатано. Довольный руководитель берёт в руки папку и пишет наверху свою фамилию.
А потом за его подписью будет статья в журнале, а потом будет прочитан доклад, а потом… Словом, работа, освещённая его авторитетом, получает известность и признание.
Да, бывает и так. Случается. Не часто, иногда, порою, но случается.
Пусть не поймут нас превратно: мы вовсе не хотим ни в какой степени ущемлять опытных пожилых работа ников. Наше им доброе слово! Но мы против недоверия к молодым. Против искусственного продления молодого возраста до сорока лет.
В будущем, когда люди станут жить до ста пятидесяти лет, сорокалетних, вероятно, будут считать мальчиками. Но сейчас это не мальчики. И нечего гордиться руководителю, что он выдвигает молодёжь, если эта молодёжь разменяла четвёртый десяток.
В восемь лет Моцарт создавал
В двадцать лет Миклухо-Маклай проводил исследования на Канарских островах.
Могут возразить: это, мол, люди исключительные. Да, исключительные.
Но если бы Миклухо-Маклай работал в научном институте, где не очень рискуют выдвигать молодёжь, мы бы о нём, возможно, ничего не знали.
Глава института высказался бы примерно так:
Что? Есть предложение послать Миклуху? Не серьёзно это, товарищи. Молод ещё. Имени у него нет, известности никакой. Пусть рядовым послужит, потаскает планшет начальнику экспедиции.
Но если служить только рядовым и постоянно таскать планшет начальника, можно и в сто лет умереть, не сделав ничего значительного.
Впрочем, оставим исторические примеры. Есть примеры новые, рождённые последними днями.
Кто стал Колумбом космоса, первооткрывателем далёких заоблачных пространств? Юрий Гагарин, двадцати семи лет.
Кто вслед за ним отправился в длительное космическое путешествие и за сутки преодолел расстояние в два раза большее, чем от Земли до Луны? Герман Титов, двадцати шести лет.
И после этого странно, конечно, слышать подобные разговоры:
— Мы открыли молодой талант к доверили ему…
— А сколько, этому таланту?
— Ну, человек моего возраста.
— А вам сколько?
— Сорок три вчера было.
Любопытно! Доверили всё-таки! Рискнули снять с человека ремешок, на котором водят годовалых детей, и разрешили топ-топ самостоятельно. И человек не упал, пошёл. Может быть, на первых порах не очень уверенно, ведь от ремешка отвыкать надо.
В одном районе товарищи долго терзались сомнениями: выставлять кандидатуру В. в секретари райкома комсомола или нет?
Их спросили;
— Почему вы сомневаетесь?
И послышался ответ:
— Да молод ещё…
А что, секретарь райкома комсомола должен быть стар?
Вот какие возникают парадоксы!
Молодость боится недоверчивых людей. Не менее неприятны для неё и те, кто заботится о росте молодёжи формально, моды ради.
Создали на заводе молодёжный участок, помогли ему по началу, подняли на щит. О нём и газеты пишут, и радио по заявкам молодых производственников вальсы передаёт.
и кинохроника ленты накручивает. Начальника участка и бригадиров в президиумы сажают
И всё для чего? Для того, чтобы пошуметь, кому-то что-то показать, пыль в глаза пустить. Ведь участок в первый месяц план перевыполнял, а потом и детали ему начали подавать с задержкой, и инструментом не обеспечили. Ребята, так увлечённо взявшиеся было за дело, по— охладели. Но этого не замечают. Шумиха продолжается.
И в кадрах кинохроники вместе с комсомольцами мелькают их старшие товарищи, «друзья молодёжи».