Т. 12 Фрайди
Шрифт:
— Полное коммюнике, мистер Смит?
— Нет, просто сообщите мистеру Паркинсону, сколько он стоит на этот час.
— Да, сэр. Мистер Паркинсон, сейчас вы управляете значительно меньше, чем пятью процентами акций.
— Так обстоят дела, вампиреныш, — сладким голосом добавил Смит. — Ты уволен. Джейк, объяви собрание акционеров, и чтобы все было честь по чести: торжественная часть, золотые часы, пинок в жопу и избрание преемника. На сегодня все, господа. Собрание закончено. Закругляемся. Джейк! Ты тоже, Юнис. И Байрам, если у
Паркинсон подскочил к нему:
— Смит, я еще не все сказал!
— О, без сомнения, — голос старика стал еще более сладким. — Главное, не забудь передать своей уважаемой теще, что Байрам будет продолжать обогащать ее, несмотря на то что я вышвырнул тебя вон. Все, давай, давай…
Паркинсон бросился прочь. Остальные тоже начали расходиться.
Смит сказал задумчиво:
— Джейк, скажи мне, как парень в пятьдесят лет способен настолько потерять нюх? Потрясающий ход: жениться на богатой теще… Что такое, Ханс?
— Йоханн, — Ханс фон Риттер перегнулся через стол к председателю. — Мне не понравилось, как вы разобрались с Паркинсоном.
— Спасибо. Честность лицом клицу — редкость в наши дни.
— То, что он полетел за борт, правильно. Толку от него не было никакого, одни обструкции. Но стоило ли его оскорблять так демонстративно?
— Видимо, нет. Но очень хотелось. Одно из тех немногих удовольствий, которые мне доступны.
Стол начал собирать опустевшие стулья.
— Я не собираюсь изменять свой образ действий, — продолжал фон Риттер. — Если вам в правлении нужны только дакалки, то позвольте мне заметить: я управляю значительно меньше, чем пятью процентами акций. Мне тоже подавать в отставку?
— Боже мой, нет! Вы были нужны мне, Ханс, и еще больше будете нужны Байраму! Мне ни к чему вышколенные тупицы. Вам требуется мужество, чтобы не соглашаться со мной? Так имейте это мужество! Иначе вы тряпка. Когда человек зарабатывает для меня деньги, я хочу, чтобы он делал это интеллигентно. Вот вы, например. Вам хватало напора и сил, чтобы заставить меня изменить мое мнение, и не раз. Это нелегко, потому что я упрям. Теперь относительно дела… Давайте-ка сядем. Юнис, свистни, пусть эта тварь вернет доктору фон Риттеру стул.
Стул тут же появился, фон Риттер замахал руками, стул отступил.
— Нет времени на все эти церемонии. Чего вы хотите добиться, Йоханн?
Он выпрямился. Стол, подобравший все свои стулья, сам заскользил по направляющим к открывшейся в стене нише.
— Ханс, я специально окружал себя людьми, которые меня не любят. Тот же Байрам — он ведь получил свой пост, противореча мне и оказываясь правым. Иногда он ошибается… но на этот случай есть вы, Ханс. А Паркинсон… да, я публично нахамил ему, потому что он публично призвал к моей отставке. Это ребячество, вы правы, Ханс. Двадцать лет назад — даже десять — я бы никогда не оскорбил человека. Нельзя позволять рефлексам управлять языком. Но я впадаю в маразм, и все
Фон Риттер молчал.
— Ну так что? — спросил Смит. — Вы поддержите Бай-рама?
— Уф… Пока да. Посмотрим на ваше поведение…
Он повернулся, чтобы уйти.
— Кончай этот гнилой базар, Ханс. Ты пацан или не пацан?
Фон Риттер оглянулся через плечо. Засмеялся.
— Пацан!..
— Я знал. Спасибо, Ханс. Ладно, вали. Что-то новое, сынок? — повернулся Смит к Байраму Тилу.
— Завтра помощник генерального прокурора прилетает из Вашингтона, чтобы поговорить с вами относительно покупки «МТД» нашим «Ноумкрафтом»…
— Поговорить с тобой, Байрам. Если эта встреча тебе не по зубам, то я в тебе ошибся. Что-то еще?
— На пятом «Морском Ранчо» мы потеряли человека. Акула.
— Черт. Он женат?
— Нет, сэр. И родители не на его иждивении.
— Ладно. Тогда просто соболезнования. У вас там есть подготовленные ролики с профессиональной озвучкой. Когда мы теряем кого-то из наших людей, пусть все думают, что мы тоже плачем.
— Особенно когда нам наплевать, — сказал Сэлэмэн.
Смит прищурился на него:
— Джейк, неужели ты так глубоко изучил мое сердце? Наша политика — быть щедрыми, когда случается смертельный инцидент. И всякие мелочи, которые так много значат…
— …и так славно выглядят. Йоханн, у тебя нет сердца — только телефон и всяческая машинерия. Да и не было его никогда.
Смит засмеялся:
— Для тебя будет сделано исключение, Джейк. Когда ты помрешь, мы попробуем все переиначить. Никаких цветов, никаких некрологов, похороны по шестнадцатому разряду на собачьем кладбище…
— Не дождешься. Я сам станцую на твоей могиле, Йоханн.
— Да ну? Давай на пари. Миллион наличными против твоих любимых налоговых льгот? Хотя нет, я не могу заключать пари: чтобы остаться в живых, мне понадобится твоя помощь. Байрам, встретимся завтра. Сестра, подождите за дверью: мне нужно поговорить с моим юристом.
— Нет, сэр. Доктор Гарсиа запретил мне отходить от вас хотя бы на три шага.
Смит растерялся.
— Так. Мисс Клизма, я выучил много разных слов задолго до того, как Верховный суд ополчился на тех, кто пишет на заборах. Но я не буду вываливать на вас этот запас. Давайте по существу: я вас нанял. Я вам плачу. Вы находитесь в моем доме. Я велел вам выйти и подождать за дверью. Что из этого следует?
Медсестра, плотно сжав губы, молчала.
Смит вздохнул.
— Джейк, какой я все-таки старый. Я никак не могу привыкнуть, что они следуют своим собственным законам. Юнис, где у нас доктор Гарсиа? Пусть он снимет с поста этого часового, чтобы мы могли поговорить приватно.
Доктор Гарсиа прибыл незамедлительно, осмотрел пациента, взглянул на ленты самописцев и согласился, что отдаленного мониторинга будет достаточно.
— Мисс Макинтош, во изменение отданного распоряжения…