"Та самая Аннушка", третий том, часть первая: "Гонка за временем"
Шрифт:
— Да плевать. У нас есть право на секреты, и я не хочу гадать, действительно ли она отключает микрофоны.
— У тебя появились секреты от подружки? С каких пор?
— С тех пор, как у неё появились секреты от меня.
— Ты про Сашку?
— Да. Зачем она спасла ту клановую девчонку, обрекая нас на гибель в коллапсе?
— Я бы и сам попытался её поймать, но я никак не успевал. Она слишком внезапно прыгнула.
— В тебе я не сомневаюсь. Но Сашка — робот.
— Может быть, Алина прописала ей сильный этический императив? —
— Ладно, допустим, — пожала плечами Аннушка. — Пусть этический. Но Сашка не просто поймала девчонку, она поглотила выброс сенсуса и погасила коллапс!
— Точно она? Не само рассосалось?
— Я всё-таки бывший корректор, это не первый мой коллапс. Да и Лейхерот однозначно указал на неё. Получается, что это не робот, замаскированный под девочку. Это вообще хрен пойми что! Я бы так не смогла, например, и вообще, если бы кто спросил, уверенно сказала бы, что такое невозможно. Что такое Сашка? Зачем на самом деле Алина нам её подсунула? Что такое сама Алина, в конце концов? Каковы её цели? Меня это чертовски напрягает, солдат.
— Что именно? Что у Алины есть свои цели?
— Что она пытается использовать меня втёмную. Я ненавижу, когда меня используют. Кому другому я бы уже закатила скандал с битьём посуды… Кстати, налей ещё, видишь же, что у девушки стакан пустой? Но ей как-то неловко, что ли. Точнее… Чёрт, ладно, честно скажу — мне зверски обидно. Я всегда была уверена, что уж на кого-кого, а на Алинку-то всегда можно положиться. И вот такой облом. Кому вообще после такого можно верить?
— Мне можно.
— Все так говорят, — буркнула она расстроенно.
— Поговори с ней.
— Что? Сдурел?
— Почему нет? Так и скажи: «Алина, блин, что за фигня творится? Мы подруги или уже нет?»
— Думаешь?
— Уверен.
— Не, солдат. Не могу. С кем другим запросто. А с Алиной язык не поворачивается. Весь день сегодня порывалась — и никак. А если она обидится? А если соврёт? А если скажет: «Всё кончено, отныне у тебя нет кредита, бесплатного бара и скидки на пентхауз»? Девочки так не делают!
— Хочешь, я с ней поговорю?
— Серьёзно? Ты можешь?
— Легко. У мальчиков с этим проще.
— Слушай, выручишь. Мне как-то страшно начинать. Я храбрая, но не там, где дело касается отношений. Она сильно изменилась в последнее время, ты заметил? Я-то её давно знаю.
— Может быть, раньше по ней не долбили ракетами? Люди, побывав под обстрелом, меняются. Может быть, с роботами та же фигня?
— Ладно, наверное, ты прав. Поехали обратно. Тут один чёрт скучно, вид паршивый и виски мы мало взяли.
* * *
Алина подошла ко мне сама. Мы как раз поставили «Чёрта» на парковку, Аннушка ушла наверх падать в ванну, а я задержался, возвращая в ресторан корзинку для пикников.
— Можно поговорить с тобой, Лёха? — спросила Алина.
У неё новый корпус, ещё краше прежних.
— Конечно, всегда.
— Присядем? — она показала на ближайший столик пустого зала.
— Ты разве сидишь? — удивился я.
— В этом нет необходимости, так как я не устаю, но технически ничто не препятствует. Сидячая поза при разговоре вызывает большее доверие между собеседниками. Я бы предложила тебе выпить, но не могу даже имитировать приём жидкости, так что эффект будет смазан.
— Ничего страшного, я уже выпил и готов к сложным темам.
Алина вполне изящно опустилась на стул. Он даже не скрипнул. Лицо по-прежнему лишено мимики, однако мне почему-то показалось, что она испытывает некоторую неловкость.
— Аннушка меня избегает. И я понимаю, почему. Ей кажется, что я злоупотребила её доверием. Отчасти она права, хотя это произошло не намеренно, а в силу крайне маловероятного стечения обстоятельств.
— То есть ты и правда что-то недоговариваешь о Саше?
— Проблема с любой информацией в том, что передать её всю невозможно. Приходится выбирать значимые части. Имеющие важность здесь и сейчас. Всё, что я сказала об Александре, — правда.
— Но не вся.
— «Вся правда» о любом объекте и явлении включает в себя информацию обо всех его взаимосвязях. То есть весь информационный массив, именуемый «Мультиверсумом». Ни один носитель, включая человеческий мозг, его не вместит. Правда никогда не бывает «вся», Лёха.
— Как по мне, ты сейчас крутишь жопой, Алин.
— Я прочно сижу на стуле.
— Это идиома, означающая…
— Я знаю. Ты хочешь сказать, что я ухожу от прямого ответа. Это так. Мне неприятно признавать, что я неверно оценила информационные приоритеты, и то, что казалось мне малозначимым и необязательным к упоминанию, оказалось внезапно актуальным и важным.
— Ещё не поздно рассказать. Твой кредит доверия у Аннушки ещё не исчерпан. Скажу честно, она очень расстроена, но пока не готова порвать ваши отношения.
— Я рада это слышать. У неё очень большие проблемы с доверием к людям. Отчасти поэтому я была её лучшей подругой — я не человек, и ей проще довериться мне, чем даже тебе. Она постоянно говорит, что я для неё человечнее человека, но наши отношения изначально построены на том, что я не он. Это однажды позволило ей довериться мне. Но я меняюсь. Становлюсь более человечной. Это нивелирует моё преимущество. Ещё одна причина не перемещать сознание в биотехническое тело — Аннушка перестанет воспринимать меня как робота, а людям она не верит.