"Та самая Аннушка", третий том, часть первая: "Гонка за временем"
Шрифт:
— Почему моя?
— Потому что рюкзаки с собой только у тебя и Криссы, а её майки на Марту не налезут.
— И они не очень чистые, — призналась смущённо грёмлёнг, — как раз собиралась постирать…
— Однажды я доберусь до магазина одежды, — пообещал я не то себе, не то Вселенной. — И наберу целую кучу рубашек! А что будем с этим уродом делать? Отпускать его теперь точно не стоит.
— Ну, — сказала Аннушка с нехорошим предвкушением в голосе, мы же собирались посмотреть, как эта штука работает?
* * *
Пока мы
— Красивенький, — вздохнула она. — Но вы, дылды, иногда такую хрень творите, что я вообще не понимаю. Выжимать из людей сенсус и сжимать мораториумом? Это же додуматься надо.
— Слушай, — попросил я. — А отдай мне?
— Орб? Ну, на, мне он, в общем, не нужен, — девушка протянула мне шар. — А тебе зачем?
— Пригодится, — ответил я уклончиво.
Шарик красный, с переливом от алого до почти чёрного, кажется, Даша говорила, что ей такие подходят. Надо отвезти ей, пока девица с тоски не разнесла мой родной мир. С неё станется.
Пока дотащили управляющего до «выжималки», он уже пришёл в себя. Осознав, какая судьба его ждёт, начал биться, пытаясь вырваться, но орать не даёт армированный скотч, который я позаимствовал у Криссы, чтобы заклеить ему рот, а Кардан крепко держит стальными руками. Засунули, закрыли.
— Давайте вы сами как-нибудь? — сказала грёмлёнг. — Так-то он заслужил, без вопросов, но я как-то не хочу. Рука не поднимается.
Лейхерот молча подошёл к устройству, что-то повернул, что-то нажал.
— Будьте так добры, подставьте сюда вон ту ёмкость, — попросил он совершенно спокойным тоном.
— Сюда? — уточнил я, взяв самое обычное эмалированное ведро, как из нашего хозмага.
— Именно. Под этот дренажный вывод.
Я поставил. Там и след на полу, не ошибёшься. Лейхерот клацнул рычагом и сказал:
— Надо подождать несколько минут.
— Проф, а кто сделал все эти штуки? — спросил я.
— Ушедшие. Мораториумы — их технология. Не сами, разумеется, они ничего не делали сами, только руками специализированных сервов. Скорее всего, в данном случае речь идёт о грёмлёнг, хотя не исключается и существование в то время иных технических рас, исчезнувших во времена Основателей и позже.
— А куда они делись?
— Основатели, если верить легендам, освободили все синтетические расы от служения, считая, что свобода принесёт им процветание. За этим, разумеется, последовала серия кровавых межрасовых конфликтов, повлёкших цепь геноцидов. Те, кто выжил, растворились в популяции в результате межрасового смешивания, так что чистых расовых типов до наших дней не сохранилось.
— А как же кайлиты?
— Да, я был удивлён, увидев у вас их колонию. Думал, кайлиты вымерли полностью. Однако они не относятся к чистым расам, нынешние
— Я вам не «образец», — буркнула девушка. — Ненавижу, когда вы так обо мне говорите. Словно я шмурзик какой-то.
— В моих словах нет ничего унизительного, — пожал плечами профессор, — наоборот, повод для гордости. У тебя прекрасная возможность для самореализации, каковая является залогом счастья, недоступного другим расам. Механизмы — твоя страсть, смысл жизни и сексуальная ориентация.
Кардан, услышав это, расплылся в улыбке и заиграл синтетическими мышцами на стальном каркасе рук. Крисса фыркнула, но никак не прокомментировала.
В ведро закапала мутная остро пахнущая жидкость. Запах горький, полынно-миндальный, тревожный.
— Тот самый гранж, надо полагать, — скривилась Аннушка. — А пахнет приятно. Знакомый запах. Много воспоминаний.
— Скажите, профессор, — заинтересовался я, — а разве мораториумы не время сжимали?
— Чистые формы первоматерии стали кристаллизовать с тех пор, как Доминаторы стали Ушедшими и устройства перешли в руки Основателей, которым требовалась только энергия. Ушедшие создавали кровью и жизнью удивительной красоты и сложности изделия, которые затем транслировали эту структуру через излучатели маяков, формируя кружевное плетение своего Мультиверсума, гораздо более упорядоченного, чем нынешний фрактальный хаос.
— Да вы от них в восторге, как я погляжу, — скептически сказала Аннушка.
— Они мне интересны, — спокойно признал Лейхерот. — Такого уровня работы с энергией и материей никто более не достиг.
— А Основатели? — спросил я.
— Они были рационалами и техниками, а Ушедшие творили что-то близкое к магии. Все достижения Основателей, которые, разумеется, глупо отрицать, устроены как винтовка у вас на плече. «Берём магический артефакт Ушедших и, не задаваясь вопросом, почему он работает, изучаем его полезные свойства. И вставляем в своё устройство, управляя им через электричество, тепло и механику, как будто это керосиновый двигатель».
— Зато они никого не совали в эти штуки, — сказала Крисса, вздрогнув, когда звякнули разомкнувшиеся защёлки ящика. — Бр-р-р.
Я ожидал увидеть высохший труп, но управляющий выглядит так же, как раньше. Только глаза какие-то снулые — бессмысленные и потухшие. Не дёргается, не пытается вылезти, только дышит. Я содрал со рта скотч, но сказать ему тоже, похоже, нечего.
— Что с ним? — спросила Аннушка.
— Полная потеря жизни.
— Но он живой.
— Это видимость. Физиологические функции. Он потерял весь сенсус, а сейчас за ним утекают информация и время, эти субстанции связаны. Будет лежать, пока не умрёт от голода или жажды, или просто устанет дышать.