Табу на любовь, или Девочка чемпиона
Шрифт:
Прижимаю к своему боку запыхавшуюся раскрасневшуюся малышку, оттираю большим пальцем пот с ее виска и снова прикипаю взглядом к родинке в форме звезды. Жду какого угодно ответа, но слышу расплывчатое.
– О свободе.
– Серьезно? Люди грезят о дорогих машинах, яхтах, вертолетах. О Мальдивах или, на худой конец, Бали. О банковских счетах с кучей нулей.
– Нули бы не помешали, – грустно ухмыляется Дарина и отстраняется, прижимая колени к груди. – Мне нужно тебе кое-что сказать.
– Что?
– Я замужем, Руслан.
– Надеюсь,
Раздаю жестко и сам подхватываюсь, ощущая, как расслабленная истома трансформируется во что-то кипучее. Заливает кислотой грудину и требует зацепить Рину больнее.
– Руслан!
– Что? Я не фанат таких развлечений.
Жгу кусающую губы девчонку злым взглядом и сам не знаю, что на меня нашло. Она не клялась мне в вечной любви, в общем-то, даже не врала. Я не интересовался ее семейным положением, когда тащил к себе в квартиру, не спрашивал, есть ли у нее муж там, в баре, и рассчитывал просто спустить пар и получить острый секс на одну ночь.
Чтобы закрыть гештальт со Смирновой и восстановить пошатнувшееся самолюбие. А по итогу залип на изящные ключицы, выпирающие позвонки, и тонкие лодыжки, идеально смотревшиеся на моих плечах. Хапнул дозу чистого кайфа и по какой-то причине решил, что он будет доступен всегда. В любое время, стоит мне только щелкнуть пальцами.
– Я тоже не фанатка.
Переварив мой выпад, огрызается Дарина и встает с кровати, демонстрируя ровную осанку и вздернутый подбородок. Не стесняется наготы, не прикрывает грудь ладонями и с грацией королевы покидает комнату, не проронив больше ни единого слова.
И я, как дурак, спрыгиваю с постели и иду следом за ней. Пристально наблюдаю за тем, как она собирает разбросанные по коридору вещи, как угрюмо хмурится и как натягивает на бедра кружевные трусики. Как с третьей попытки застегивает молнию на штанах и как пытается распутать растрепанные волосы трясущимися руками.
– Как ты, наверное, догадался, мне пора.
– Подожди.
Дергается, как будто к ней подключили провода под напряжением, и мелко дрожит, когда я на нее напираю. Сдавливаю запястья, не заботясь о том, останутся ли синяки на нежной коже, и наклоняюсь ниже, отчетливо различая мелкие пятнышки на серо-голубой радужке.
– Ты вернешься, если я позову?
– Зачем?
– Потому что я так хочу.
– Это не ответ, Руслан.
– Мы взрослые люди, Рина. Тебя тянет ко мне, меня тянет к тебе. К чему усложнять?
– То есть вопрос моего замужества уже не так сильно тебя волнует?
– Штамп в паспорте и какой-то хмырь за кадром – не слишком глобальная проблема.
Наступив на горло своим принципам, грубо цежу я и напоследок впиваюсь зубами в пульсирующую жилку на ее шее. Помечаю, тесню растерянную девчонку к стене и цепляю с тумбочки телефон.
– Разблокируй.
Роняю чуть раздраженно и, не дожидаясь действий со стороны Дарины, прикладываю ее большой палец к кнопке мобилы. Вбиваю свой номер, делаю дозвон и возвращаю потухший гаджет хозяйке.
– До скорой встречи, Рина.
– Лучше прощай, Руслан.
– Кому лучше?
– Нам обоим.
Продолжая говорить загадками, она растирает хрупкие плечи и неуклюже выпадает в коридор. На пару секунд теряет равновесие, всхлипывает, но все-таки умудряется коленом захлопнуть дверь. Оставляя меня наедине с нерешенным ребусом и странным зудом внутри.
Раздражение крепнет, предположения плодятся, наседая друг на друга, и я не нахожу ничего лучше, чем отправиться в клуб к Демиду. Днем там пустынно и тихо, как будто все кругом вымерли. Никто не колотит грушу, не катается по полу на ринге, и только сонная девчонка-администратор подпирает пухлую щеку кулаком у стойки на входе.
Мгновенно просыпается, стоит мне ее поприветствовать, заливается румянцем и что-то лепечет про запасную форму в раздевалке, косясь на меня из-под густых пушистых ресниц. Мне же становится неуютно от ее чрезмерной учтивости и бесящей робости. Намного проще было с Дариной, которая не заглядывала мне в рот и не пыталась предугадать мои малейшие желания.
И какого черта я вообще о ней думаю?
– Если Демидов позвонит, скажешь, что я здесь.
– Олег Викторович?
– Он самый.
Махнув на заикающуюся блондинку рукой, я исчезаю в недрах полутемного клуба, напяливаю на себя красные свободные шорты и обматываю запястья бинтами. Начинаю отрабатывать въевшиеся в подкорку комбинации ударов, молочу невидимого противника и старательно изматываю себя, чтобы выкинуть лишние мысли из перегревшейся башки.
Гнев постепенно отступает, мышцы звенят от нагрузки, пот заливает глаза. И я раз за разом выбрасываю кулак, пригибаюсь, уходя от фантомного джеба, и отпрыгиваю назад, выстраивая защиту. Именно за этим меня застает ухмыляющийся Демид с двумя стаканчиками зеленого чая в руках.
– А ты в отличной форме, Бекет. Так и не скажешь, что недавно травмировался.
– Врач сказала, через две-три недели можно полноценно тренироваться.
– Билеты на самолет уже забронировал?
– Нет. Я, вероятно, приму твое предложение, Олег.
– Останешься в Рашке?
– Да. На какой-то срок – да…
– Ну, ты больной, конечно, Рус. Люди «Мерсы» с «Ямахами» продают, мексиканскую границу нелегалами пересекают и в тюряге ждут консула, лишь бы за бугор свалить. А ты?
– А я, будем считать, что соскучился по родине.
– Хозяин-барин.
Наклонив голову набок, ухмыляется Демидов и оценивает меня скептическим взглядом. Неторопливо хлебает чай, пока я стираю пот со лба, с кем-то переписывается, пока я разматываю бинты, и прислоняется к стенке, когда я ныряю в раздевалку.
– Так, зал для твоей будущей академии завтра посмотрим, но сразу скажу – место годное. Плотно застроенный район, две школы и лицей поблизости. При должной рекламе уже через месяц народу будет битком.