Табу на вожделение. Мечта профессора
Шрифт:
Губы внезапно обдало жаром. Невольно облизнувшись, Юля уточнила:
«А чего ждешь?»
«А ты не догадываешься?»
«Нет…»
«Тебя я жду! Тебя!»
«Мне нужно время…»
«А мне ты нужна! Сейчас! В моей постели!»
«Но мы же договорились на завтра…»
«Юля?»
«Да?»
«Зачем
Ответа не было. По крайней мере — у нее.
Каримов же прислал следом:
«В общем, так, пташечка! Если через тридцать минут ты не постучишь в мою дверь… я постучу в твою!»
Юля схватилась за голову. Зажмурилась так сильно, что в глазах замелькали цветные всполохи. Она боялась ошибиться. Боялась сделать что-то не так.
Боялась все испортить. Однако, собравшись с духом, спросила:
«Марат, что между нами происходит? Мы встречаемся? Мы… вместе?»
Ожидая его сообщение, девушка вскочила на ноги и принялась мерить помещение нервными нетерпеливыми шагами. Ей был важен ответ.
И вскоре она его получила. На экране высветилось:
«Называй, как душе угодно — мне плевать! Суть от этого не изменится. Ты — моя! И… засыпать сегодня я буду с тобой в обнимку. А у себя дома или у тебя в общежитии — решай сама!»
Сердце ухнуло в пропасть и затарахтело в груди с чудовищной скоростью.
С опаской покосившись на Антонину, свернувшуюся калачиком под одеялом, Юля отрицательно покачала головой и быстро напечатала:
«Вызываю такси!»
Глава 44
Утро для Юли началось… внезапно. Со страшного грохота.
Судя по звуку, разбилось что-то стеклянное. И достаточно увесистое.
С бешено колотящимся сердцем девушка испуганно вздрогнула и стремительно села.
Огляделась по сторонам, пытаясь распознать источник шума. На соседней кровати точно так же закопошилась Эльвира.
— Тоня, блин! — недовольно рявкнула она. — Чего ты там гремишь?
Муравьева торопливо опустилась на корточки, пытаясь собрать с пола остатки того, что совсем недавно являлось флаконом дорогих французских духов — подарок Дениса в честь ее недавнего примирения с ним.
— Простите, девчонки! — Антонина виновато скривилась. — Я случайно!
— Случайно! — передразнила ее Эля. — Тебе чего не спится-то?
— Так… восемь часов уже! В универ собираться пора!
— Какой универ? Суббота, мать! У нашей группы сегодня нет занятий!
— Что, правда? — изумленно. — Ох… я попуталась немного. Извини.
Закеева
А Тоня продолжила собирать осколки. И очень осторожно, судя по всему. Ведь комнате воцарилась почти первозданная тишина. Только вот насыщенный концентрированный аромат парфюма мощным шлейфом разнесся по комнате. Проник в ноздри. И знатно действовал на нервы.
«Ну, вот и выспалась!»
Чудом не застонав от досады, Юля спустила ноги с кровати. Прекрасно понимала, что больше не уснет. Да и есть ли смысл пытаться?
Через сорок минут все равно вставать. Ведь конкретно у ее группы занятия сегодня никто не отменял. Пусть одна пара, но она была. Тяжело вздохнув, Попова доковыляла до окна и откинула створку в надежде хоть немного проветрить помещение. Свежий октябрьский воздух просочился внутрь.
Зябко поежившись, девушка приблизилась к соседке и тихо шепнула:
— Помочь?
Та лишь отрицательно покачала головой, аккуратно перекладывая осколки в мусорное ведро:
— Не нужно! Я уже все… только протереть осталось.
Кивнув, Юля вооружилась зубной пастой, щеткой, полотенцем и направилась в умывалку. Та, как назло, оказалась очень востребованной в это утро. Очередь из недовольных, жутко сонных студентов насчитывала не менее пяти человек. Девушка раздраженно цокнула. За последние две недели она почти отвыкла от общажной жизни, неудобств и вечной суеты. Неудивительно. Теперь в общежитии Юля появлялась крайне редко. А ночевала — еще реже.
Всего три раза за эти дни. Включая сегодняшнюю ночь.
Все остальное время она проводила либо в институте, либо… с ним.
В кафе. В кино. Или просто дома. Но с ним. На нем. Под ним.
«Господи! — беззвучный стон. — Разве это нормально? Я так с ума сойду!»
От собственных мыслей и воспоминаний ее кинуло в жар. Возникло жгучее желание обмахнуть себя ладонями или срочно умыться ледяной водой.
Чем больше времени она проводила с Каримовым, тем более одержимой им становилась. Тем тяжелее ей давалось расставание даже на несколько часов.
Он безжалостно поглотил ее. Марат поглотил всю ее без остатка. И Юля просто млела от осознания, что и сама она является… его личным дурманом.
Его девочкой. Его малышкой. Его безумием. Однако, всеми силами цепляясь за последние крохи здравомыслия, Попова буквально через силу, через боль заставляла себя оторваться от него. В такие моменты она и наведывалась в общежитие. Чтобы самой мозги проветрить и ему дать возможность хоть немного остыть. Потому что конфликты между ними тоже случались.
Правда… заканчивались они всегда одинаково — ее бурными оргазмами.
О, да! Такие извинения им обоим были по душе!