Табу на вожделение. Мечта профессора
Шрифт:
Цепенея от ужаса, Юля отрицательно замотала головой:
— Я… я просто официант!
— И что? Жопой крутить научилась, а сосать — нет?
— Марат! — осуждающе одернул его собеседник. — Прекращай хамить! Напился — веди себя прилично! Простите нас, юная барышня!
— Погоди, Вить! — брезгливо поморщился мужчина. — Понять хочу!
Вот только Юля не хотела ничего понимать.
Попятившись назад, она презрительно бросила:
— Извините, но я не буду обслуживать ваш столик! Я пришлю… пришлю
На последней фразе Попова завизжала не своим голосом.
Кто-то без предупреждения схватил ее за плечи. Рефлекторно развернувшись вполоборота, девушка с удивлением обнаружила рядом с собой Илью.
— Не прикасайся ко мне! — зашипела озлобленно, скидывая с себя его руки.
Бывший парень нахмурился, явно пытаясь подобрать нужные слова.
В итоге Жуков промямлил:
— Юль… давай поговорим! Прошу тебя!
— Нам не о чем говорить!
— Малыш…
— Тебя Кристина заждалась! Иди! Обидится еще!
— Одно твое слово… всего одно, и я готов начать все с чистого листа!
Чувствуя, что теряет над собой контроль, девушка истерически расхохоталась.
А после оттолкнула от себя молодого человека и помчалась куда глаза глядят.
«Не могу больше! Не могу… Плевать! Уволят так уволят!»
В итоге спустя пару минут Юля оказалась в уборной.
Помещение с умывальниками и зеркалами было общим.
А уже оттуда начинались изолированные мужские и женские туалеты.
К счастью, сейчас девушка находилась там одна. Потому и дала волю чувствам. Слезы градом хлынули из глаз. Маскируя их, она приблизилась к одной из многочисленных раковин и включила кран.
Зачерпнув пару пригоршней холодной воды, омыла лицо.
Насухо вытерлась бумажными полотенцами. Затем, относительно успокоившись, взглянула на свое отражение в зеркало и… ужаснулась.
У нее за спиной стоял он. Тот мужчина — Марат. Стоял и молча наблюдал.
«Святые угодники! Он что, ненормальный? Чего ему от меня нужно?»
Крик застрял где-то в горле. Юля развернулась к нему лицом так быстро, что закружилась голова. Попятившись назад, уперлась поясницей в мраморный край умывальника и уставилась на смуглого темноволосого гиганта широко распахнутыми от страха глазами. Он шагнул ближе, сокращая расстояние между ними до минимума, и теперь возвышался над ней скалой.
— Я закричу!
Пытаясь его остановить, девушка выставила руки вперед.
Секунду спустя ее дрожащие ладони уперлись в каменную мужскую грудь.
— Я хочу приват! — грубо произнес он, опаляя Юлю хмельным дыханием.
— И в чем проблема? Обратитесь к стриптизершам!
Мужчина отрицательно покачал головой:
— Хочу приват… с тобой, девочка!
— Это невозможно!
— Плачу любые деньги!
— Нет!
— Набиваешь
— Я не…
— Просто назови ее! — прошептал он, играя с серьгой в ее ухе.
Девушка сделала вид, будто всерьез задумалась.
А затем, загадочно улыбаясь, поманила его пальцем.
Марат склонился ниже. Пользуясь этим, Юля шустро прошмыгнула у него под мышкой и со всех ног помчалась прочь. Не оглядываясь.
Глава 1
Полторы недели спустя…
— Марат? — звонкий голосок племянника (четырех с половиной лет от роду) вывел его из глубокой задумчивости. Отложив на стол документы, которые просматривал в тот момент, Каримов откинулся на спинку кожаного кресла и скользнул уставшим взглядом по мальчугану. Тот нерешительно мялся на пороге и прятал что-то у себя за спиной. — А ты… ты сейчас сильно занят?
«Я занят всегда! Но только не для тебя!»
Сдержанно улыбнувшись, мужчина жестом подозвал его к себе.
— Я почти закончил, Артем! Ты что-то хотел?
Просияв в одночасье, сорванец ворвался в его кабинет — единственное место в доме, куда ему категорически запрещалось заходить в отсутствие Марата.
Оказавшись рядом, он взволнованно протянул ему лист бумаги.
— Я нарисовал нашу семью! — пояснил ребенок, стоило взять в руки сей «шедевр». — Смотри: самый большой и сильный — это ты! Самый красивый — я! А самые добрые — бабуля и дедуля!
— Молодец! — одобрительно кивнул Каримов. — А это что за закорючки?
— Где? — растерянно.
— Ну вот же! Вот!
Пока Артем пытался понять, что он имеет в виду, Марат схватил паренька за нос и хорошенько потрепал. Тот взвизгнул от восторга, захохотал. А после ткнул пальцем в две непонятные голубые кляксы в верхней части рисунка и с придыханием прошептал:
— А это мои мама и папа! Они живут на небе и смотрят на нас оттуда…
Простая фраза. Банальная. Но Каримов невольно содрогнулся.
Нахмурился. Напрягся. Каждая мышца в теле окаменела.
«Когда уже полегчает-то? Когда отпустит? Когда?»
С того дня, как зверски убили его младшего брата, минуло уже пять лет.
А убийца Тимура до сих пор ходил по земле безнаказанным. Виновного не нашли. Несмотря на все связи их семьи, на деньги, которые они предлагали за поимку преступника, расследование было произведено крайне халатно. Дело красиво замяли. Спустили на тормозах.
И от одной только этой мысли кровь вновь закипала в венах. И рассудок мутнел, заставляя мужчину просто сатанеть от непроглядного бешенства.