Таёжные рассказы
Шрифт:
И в самом деле, свежие, не заплывшие водой следы зверька на вязкой почве говорили о том, что попался он не более часа назад.
— Пропала Фёклина Белянка! — произнёс широкоплечий веснушчатый мальчуган.
— Это же самец, — возразили ему.
— Всё равно: и Белянка и её дети умрут теперь от голода…
Рыбаки вернулись на стан и рассказали Жуковой о гибели песца. Фёкла Романовна нахмурила брови и ничего не ответила. А вечером, улучив свободную минутку, торопливо зашагала к знакомому холмику.
Белянка
Фёкла Романовна в нерешительности остановилась Зачем пришла она сюда, где её присутствие могло только вызвать лишнюю тревогу? Чем могла она помочь горю Белянки?
И женщина, глубоко вздохнув, побрела назад, к палаткам.
На другой день Жукова собрала в корзину обеденные остатки рыбы, мяса и направилась к реке. На берегу ей встретился Елизар Кочкин.
— Ты куда, Романовна? — осведомился он.
— Белянкиных детей кормить, — неохотно ответила Жукова.
— Э-э, хватилась! — махнул рукой Елизар. — Друзья твои на новую квартиру перекочевали.
— Куда?
— Помнишь, я говорил тебе, что дальше на берегу другая семья песцов живёт? Так вот к той семье и перебралась Белянка. Я поутру видел, как переносила она в зубах детишек.
— Непонятное ты что-то рассказываешь, дядя Елизар, — усомнилась Фёкла Романовна. — Где уж зверю сообразить такое…
— Не веришь — сходи посмотри! Километра три отсюда куча плавника лежит. Над ним, в обрыве, нора…
Жукова, пожав плечами, двинулась дальше.
Продираясь сквозь цепкий кустарник, Фёкла Романовна добралась до беспорядочной груды плавника, о которой упоминал старик. Тут в обрывистом берегу и в самом деле оказалась нора.
Жукова спустилась к воде и села на выбеленный солнцем и волнами обломок древесного ствола. Вспугнутые было её появлением кулички вскоре снова деловито зашагали по илистой отмели.
Прошло немало времени, а у норы никто не появлялся. Лишь изредка слышался слабый, еле уловимый писк щенков. Потом откуда-то из-за камней вынырнул песец, и тотчас же из тёмного отверстия навстречу ему высунулась хозяйка норы. Она пропустила песца вперёд и проворно юркнула вслед за ним к детям.
— Ну вот… — разочарованно прошептала Фёкла Романовна. — Совсем другая семья!..
Жукова поднялась с бревна, чтобы идти домой, и тут увидела над обрывом Белянку. Она ловко спрыгнула на еле приметный выступ и, держа в зубах какую-то добычу, уверенно скрылась в норе.
Фёкла Романовна улыбнулась и стала подниматься на крутой берег. Невдалеке от норы, на видном месте, она
Казарки
Случай этот произошёл много лет назад, но он так врезался мне в память, что я помню его до мельчайших подробностей. В то лето я работал в орнитологической экспедиции, которая изучала жизнь птиц на Крайнем Севере. В нашу задачу входило также кольцевание птиц — для уточнения путей их перелётов.
Однажды местные рыбаки сообщили нам, что в тундре, на маленьких озёрах невдалеке от нашей стоянки, держится много линных гусей. Это было в июле, когда старые гуси, выведя потомство, меняли своё оперение.
Время линьки — очень тяжёлое время для гусей. Потеряв маховые перья, птицы не могут летать, становятся беспомощными. Пользуясь этим, их во множестве истребляют разные хищники.
Для линьки гуси забиваются в самые глухие места. Они держатся там большими стаями вместе с молодняком, который также ещё не поднялся на крыло.
Для кольцевания это время самое удобное: гусей можно ловить без особого труда десятками и сотнями. В другие месяцы это почти невозможно. Вот почему начальник нашей экспедиции распорядился немедленно готовиться к походу.
Колхоз выделил в помощь нам несколько человек. Он же дал для охоты три большие рыболовные сети.
В путь мы тронулись рано утром, вернее — в те часы, когда бывает утро. Летом на Крайнем Севере солнце не заходит: оно стоит на небе круглые сутки. Для нас это было необычно, и мы вначале долго страдали бессонницей…
До озёр было и в самом деле недалеко, но на свой переход мы потратили немало времени. В тундре нет ни дорог, ни тропинок, идти приходится напрямик, пробираясь сквозь сплошные заросли скрюченного кустарника, карликовых берёзок и жёсткой, ржавой травы. Под ногами всё время хлюпает вода, сапоги тонут в зыбкой, покрытой мохом почве, над головой вьются тучи гнуса… Трудно даже передать, как тяжело ходить летом по тундре!
В конце концов мы всё-таки добрались до озёр. И когда впереди сверкнула полоска чистой воды, наш проводник Иван Тульчин сказал:
— Отдыхайте, а я пойду посмотрю… Да громко не разговаривайте.
Он ушёл, и его не было около часа. Возвратясь, Тульчин шёпотом сообщил:
— Гуси есть, близко… В дальнем конце озера — удобный заливчик, там и расставим сети.
Стараясь не шуметь, пригибаясь к земле, пробрались мы к заливчику. Он и правда был удобен для загона, и мы растянули по обеим его сторонам сети, укрепив их на кольях. Там, где залив кончался, в тундру вдавалась узкая ложбинка, заросшая высокой, сочной травой. Эту ложбинку мы также с трёх сторон обнесли сетями.