Таинства любви (новеллы и беседы о любви)
Шрифт:
В гостиной все смеются, впрочем, не совсем уверенные, это быль или сказка. Раздаются голоса:
– А это было на самом деле?
– А что значит: «веселятся до упаду и укладываются спать»?
– А как встречают Новый год? А тут пять пар сговорились поначалу переспать инкогнито, а пока шли совещания и переговоры обнаружились предпочтения, а на балу - объяснения в любви, вот и вышла свадебная ночь! Что с того, что пять пар в одной комнате? Это были влюбленные пары, занятые всецело друг с другом в бездне звезд! Они летели на крыльях любви во Вселенной!
– Это какие годы?
– Конец 50-х - начало 60-х XX
– Романтика.
– В ту новогоднюю ночь и история нашей Манон имела довольно неожиданную развязку, - заметил Владимир Иванович, возбудив вновь интерес у слушателей.
– Валентин, который первый взялся за Марию Лескову и уступивший ее приятелю, в нее влюбленного, чтобы отверзвить его, мол, это Манон, то есть предавший ее, когда уже эта история разгласилась, чтобы скандал и расследование замять, поглядывает (это же ловелас) на коменданта таким манером и заговаривает с нею с таким пиететом, что она, молодая мать, красивая, считающая себя весьма опытной в любви, как становится ясно из ее же выражений и мыслей, прошедшая, так сказать, сквозь огонь, воду и медные трубы, но, выйдя замуж, остепенилась, она попадает под обаяние Валентина, а в это время он влюбляется в одну девушку из старших курсов, настоящую красавицу, и за ними все наблюдают ревниво, поскольку он такой-сякой главный предмет мечтаний и грез девушек... Лескову он бросил уже - по благовидной причине, от нее отстал и влюбленный в нее юноша...
Но тут выясняется, что ловелас-то взялся соблазнить красавицу, к которой даже влюбленные в нее не осмеливались подойти, слыла она неприступной, - на пари, - и в это-то время идет подготовка к балу и будет бал в клубе завода поблизости... И действие выносится даже на улицу, под открытое небо с настоящим снегопадом...
Между тем Валентин и красавица по всему объяснились, то есть она влюбилась в него, и он выиграл пари, вплоть до того, что будет свидание, на которое приглашены круг участников заговора или розыгрыша, как на свадьбу, - и вот явится девушка в короне королевы красоты, на нее накидывают фату, и ловелас как честный малый отступает, но девушка, прознавшая обо всем раньше, предупрежденная Лесковой и комендантом, настаивает на своей любви и готовности провести с ним одну ночь, в чем, конечно, Валентин не может отказать, и они уединяются в глубине бельевой, а на площадке коридора накрыт стол...
Здесь веселье через край, музыка и танцы, с объяснениями и с новыми влюбленностями, здесь появляется красавица во всем сиянии ее жгучей красоты брюнетки...
А где ловелас? Он воюет с комендантом... В разгар любовных схваток свет, и Валентин посрамлен, в его объятиях оказалась, как ожидали, после появления красавицы, не комендант, а Манон, которая подменила ту, по сговору, когда та получила сполна, подменив красавицу...
У красавицы объявляется жених, они после разлада из-за настойчивых ухаживаний ловеласа, сейчас и объяснились, и она уводит его в бельевую, объявив всем, или это комендант объявит, что это свадебная ночь, за что и выпивают все... Он аспирант, тут и живет, а теперь им выделят комнату для семейной жизни...
В гостиной оживление, а в глазах Натальи прямо восхищение, что не остается незамеченным, и Владимир Иванович взглядывает на нее так, что девушка вся вспыхивает, еще недавно стройная и тонкая, как тростник, вышедшая замуж за краснодеревщика, поступившая наконец в Университет, на
Поначалу это была игра для нее, в полном соответствии с атмосферой, установившейся в загородном доме Олениных, игра, в которой вездесущая Марина подыгрывала и ей, и дяде, а он, когда дело доходит до объяснений и ожидания ласки, со смущением признается, что он не может...
– Почему?
– Вероятно, я любил и свое отлюбил. Ни о чем не жалею.
– А мне жалко - и моей и вашей уходящей жизни. Я влюбилась в вас, видите?
– Вижу, и очень благодарен тебе.
– Значит, приласкать-то меня можете? Ведь есть тысячу способов выражать любовь и ласку, даже и секс.
– Правда. Но потом, когда вы, разгоревшись от ласки и желания, увидите мое бессилие перед завершающим, вполне животным актом, вы молоды, вам это необходимо, вы испытаете одну досаду и с презрением отвернетесь от меня.
– Нет, не отвернусь. Это же как если бы вы были больны.
– Да, видимо, я болен, я у предела жизни, хотя практически здоров, и, верно, еще немало проживу.
– Вот видите! Нет у вас никаких причин отказывать мне если не в любви, то в ласке и нежности.
– Вы правы, но, боюсь, вы меня всего лишь разыгрываете. Да вместе со всей вашей молодой компанией. А это уже для меня не смешно.
– Мы все здесь уже далеко не молоды. Практически и мы уже у пределов жизни и счастья. Моя нежданная влюбленность в вас - это уже громадное для меня счастье, какого я не знала, играя в каком-то трансе в любовь и замужество, как однажды очнулась, какая это малость и скука.
– Так, вы меня не разыгрываете? Честно? Честное пионерское?
– он глянул на нее своими голубыми глазами, проникающими в самое сердце.
Она кивнула, еще раз кивнула и, протягивая к нему обе руки, заплакала от волнения. Он поцеловал ей руки и ушел, поскольку послышались голоса. Наталья смахнула слезы, приосанилась, лицо ее, необыкновенно похорошевшее, зарумянилось, глаза сияли.
Марина сразу заметила перемену в Наталье. Под вечер, собираясь уйти домой, Владимир Иванович улучил момент и распрощался с Натальей как-то странно:
– Ну вот, объяснились. Теперь мне пора вернуться восвояси. Или броситься в море. Да ведь найдут тело... А это безобразие.
– Надеюсь, вы шутите, - на ее глазах снова показались слезы.
И тогда он принял решение.
– Вы не собираетесь домой? Я провожу вас до электрички.
Она поняла его.
– Да, мне пора. Мне надо сегодня вернуться, - и, прощаясь с теми, кто попадался им на пути в доме и во дворе, они ушли.
В коттедже зашел разговор о профессоре.
– Так, это он рассказывал о себе?
– Не думаю. Со слов отца я знаю, - сказала Марина, - веселый балагур-хохол учился с увлечением, не то, что его товарищи, включая и моего отца, к экзаменам старательно готовил шпаргалки, хотя ими обычно не пользовался, а отдавал товарищам, получив запросто и неизменно «отлично». И самое удивительное, в отличие от товарищей, все химики, постоянно читал и даже перечитывал классику, которую еще недавно изучал в школе.