Таинственная история заводного человека
Шрифт:
Бёртон взглянул на свое отражение в окне. Всё его жесткое лицо было усеяно красными и фиолетовыми порезами.
— Ничто из этого не твоя работа, — сказал он, — но Случай бросил тебя в гущу событий. И теперь ты должен сыграть свою роль до конца.
Он посмотрел на объявление.
Пророчица.
Он наклонился и оперся лбом о холодное стекло.
Африканский Глаз будет найден.
Внезапно он задохнулся и начал судорожно ловить ртом воздух.
Найден тобой.
— Бисмалла! — выдохнул он. — Да пропади оно всё пропадом!
На другой стороне улицы он заметил кафе, почему-то открытое в столь ранний
— Ты первый чертов посетитель за последние несколько дней! — сказал владелец, с любопытством разглядывая избитое лицо Бёртона. — Как насчет домашних гренок с маслом, приятель?
— Было бы замечательно. Благодарю!
Королевский агент сидел, попивая кофе и жуя гренки, пока не встало солнце; даже сквозь туман он увидел верхнее окно дома на противоположной стороне. Потом подождал еще три четверти часа, вышел из кафе, пересек улицу и постучал в дверь. Никого. Он постучал снова. Наконец графиня открыла дверь; на ней был длинный темно-синий халат.
— Прошу прощения, графиня Сабина, — сказал он. — Я знаю, что сейчас слишком рано.
— Капитан Бёртон, бог мой, что с вами случилось? Не попали ли вы под одну из этих ужасных многоногих карет?
Бёртон криво улыбнулся:
— Что-то в этом духе, графиня. Мне нужен ваш талант: речь идет об одном очень важном деле.
Какое-то мгновение она смотрела на него бездонными глазами, потом кивнула и отступила в сторону. Он вошел, проследовал за ней по короткому коридору через дверь, завешенную толстым бархатным занавесом, и очутился в приемной. Пахло благовониями сандалового дерева. Вдоль стен, ничем не украшенных, стояли деревянные стулья. Оттуда они прошли в другую комнату, поменьше: здесь мебели почти не было, но вдоль стен поднимались полки, на которых стояли эзотерические амулеты и талисманы. Над круглым столом в центре комнаты низко висела неяркая лампа. Графиня поднесла спичку к ее фитилю, потом села. Бёртон сел напротив. Он облизнул губы и сказал:
— Я… я боюсь.
Она молча кивнула. Потом посмотрела сквозь него и едва слышно прошептала:
— Цикл завершен. Настало время изменений. Приближается война.
— И я должен сыграть свою роль.
— Да.
— Я чувствую себя… не на своем месте.
— Да. Это не тот путь, который вам предначертан.
— Чей-то другой?
— Нет. Мы живем в странном мире, капитан, но скоро он станет еще страннее. Для вас обоих.
— Обоих? Вы имеете в виду моего помощника?
— Обоих вас,капитан.
— Объясните!
— Я… я не могу. Не знаю как. Прошу прощения. Но я чувствую… я чувствую, что вы разделитесь.
— Очень странно, — ответил Бёртон. — Но я действительно часто чувствую себя разделенным, особенно во время малярии. Я не знаю, что это означает.
— И я. Но… каким-то образом я знаю: от этого зависит всё.
Бёртон наклонился, и его брови взлетели:
— Что?
Графиня тряхнула головой и пожала плечами:
— Больше я ничего не могу сказать.
Наступило глубокое молчание. Они долго глядели друг на друга, пока предсказательница не прошептала:
— Зачем вы пришли ко мне, капитан?
Бёртон потер воспаленные глаза. Боже, как он устал! Положив изрезанные шрамами ладони на стол, он посмотрел на них и ответил:
— Графиня, будущее принимает свою форму благодаря прошлому и настоящему. Ни прошлое, ни настоящее не должны принимать форму в зависимости от будущего. Тем не менее в двух случаях — я знаю по меньшей мере о двух таких случаях — люди тянулись назад и вмешивались в ход событий. Сколько вреда они принесли? Нам надо ответить на этот вопрос. Я хочу заглянуть в то будущее, каким ему положено быть.
— Изначальная история? Невозможно.
— Отчего же? Ведь если мы идем по дороге «А», разве
— Нет… но, хоть я и чувствую второй путь, я не могу его увидеть! Мы слишком далеко ушли от развилки — это за пределами моих способностей.
Бёртон сунул руку в карман.
— У меня кое-что есть. И это усилит ваши способности.
Он положил на стол два черных камня.
Они издавали негромкое гудение.
Глава 15
ДРУГОЕ БУДУЩЕЕ
«ФРАКЦИЯ
технологистов объявляет о немедленном прекращении всяческих сношений с членами секты евгеников, получающими дотации от правительства Пруссии.
Технологисты осуждают всех ученых и исследователей, которые встали на этот путь.
Евгеники, оставшиеся верными Британии, отрекаются от своих бывших коллег и желают теперь именоваться
ГЕНЕТИКАМИ.
Мы вновь подтверждаем свою приверженность заветам нашего мудрого предводителя —
Изамбарда Кингдома Брюнеля.
Технологисты останутся верны великой Британской империи!»
— Медиумической силы не существует.
Сэр Ричард Фрэнсис Бёртон дал этому утверждению немного повисеть в воздухе, а затем продолжил:
— В викторианской Британии — так я называю наше время, каким оно было бы, если бы не вмешался Эдвард Оксфорд, — астральные тела, чтение мыслей, эфирная энергия и спиритизм считаются, с научной точки зрения, в высшей степени невероятными. По всей видимости, всё это вообще полная чушь.
Королевский агент сидел во главе длинного стола в Главном зале Букингемского дворца. Кроме него за столом были еще девять человек: евгенически измененный премьер-министр лорд Пальмерстон; военный министр сэр Джордж Корнуолл Льюис [190] с хищным лицом; канцлер казначейства Уильям Гладстон, постоянно отводящий глаза; седобородый министр иностранных дел лорд Джон Рассел; [191] первый лорд Адмиралтейства Эдвард Сэймур, [192] выглядящий несчастным; рыжеволосый поэт-извращенец Алджернон Суинберн; надменный главный комиссар Скотланд-Ярда сэр Ричард Мэйн; заводной философ Герберт Спенсер и паровой инженер Изамбард Кингдом Брюнель. Безо всякой тени сомнения можно утверждать, что королевская резиденция никогда не видела более странного собрания. Еще один человек участвовал в нем удаленно. Над столом висел аппарат, похожий на причудливый канделябр: его слуховые трубки и линзы служили монарху ушами и глазами; кроме того, они всякий раз поворачивались к говорившему. Монарх жил затворником. Из всех присутствующих только Пальмерстон иногда встречался с ним лицом к лицу.
190
Джордж Корнуолл Льюис (1806–1863) — канцлер казначейства (1855–1858), министр внутренних дел (1859–1861) и военный министр Великобритании (1861–1863).
191
Джон Рассел (1792–1878) — министр иностранных дел (1859–1865) и дважды премьер-министр Великобритании (1846–1852, 1865–1866). Дед Бертрана Рассела.
192
Эдвард Адольф Сэймур (1804–1885) — уполномоченный по делам лесничества (1849–1851), первый лорд Адмиралтейства (1859–1866).