Таинственный мистер Кин
Шрифт:
– Я жутко огорчен, – волнуясь, сказал мистер Саттерсвейт. – У меня нехорошее предчувствие, и вы должны мне помочь. Хотя, может быть, уже и поздно. Боюсь, что следующая на очереди ее дочь. Эта милая, очень хорошая девушка.
– Так, может быть, вы расскажете, что случилось? – улыбаясь, спросил мистер Кин.
Мистер Саттерсвейт укоризненно посмотрел на него:
– А то вы не знаете… Уверен, что вам уже все известно. Ну, если вам так хочется, я расскажу.
Подробно описав свое пребывание в «Эбботс-Меде» и происходящие там события, мистер Саттерсвейт остался доволен своим рассказом. Как всегда в присутствии мистера Кина,
– Как вы понимаете, этому должно быть хоть какое-то объяснение, – закончив свой рассказ, произнес мистер Саттерсвейт и преданными, как у собаки, глазами посмотрел на мистера Кина.
– Так найти его должны вы, а не я, – заметил тот. – Я этих людей не знаю, а вы – их хороший знакомый.
– Это верно. С дочерьми Баррона я впервые встретился сорок лет назад, – с гордостью ответил мистер Саттерсвейт.
Мистер Кин молча кивнул и с симпатией посмотрел на него.
– Как сейчас помню, произошло это в Брайтоне, – мечтательно заговорил мистер Саттерсвейт. – Ох уж этот Боттацетти – Боатупсетти! Как же мы смеялись над ним! Конечно, с нашей стороны это было глупо. Боже, как же я тогда был молод, каких только глупых поступков не совершал! В то время у них была служанка по имени Элис. Такая игривая! Однажды, когда мы с ней целовались в коридоре отеля, одна из сестер Баррон нас едва не засекла. Боже мой, как же давно это было!
Он покачал головой, тяжело вздохнул, бросил взгляд на своего знакомого и с печалью в голосе продолжил:
– Так, значит, в помощи вы мне отказываете. А ведь раньше…
– Раньше вы все делали сами, – прервал его мистер Кин. – И у вас неплохо получалось. Уверен, что и на этот раз все будет хорошо. На вашем месте я не стал бы терять время, а сразу отправился бы в «Эбботс-Меде».
– Да-да. Конечно. Кстати, именно это я и собирался сделать. Значит, вы со мной не едете?
Мистер Кин покачал головой:
– Нет. Дела здесь я уже завершил. Так что вот-вот уеду.
Как только мистер Саттерсвейт вошел в «Эбботс-Меде», его тотчас проводили к Марджери Гейл. Девушка с заплаканными глазами сидела за столиком в примыкающей к кухне столовой. Перед ней лежала груда бумаг. При виде вошедшего в комнату мистера Саттерсвейта взгляд печальных глаз Марджери потеплел. Его приход явно обрадовал девушку.
– Роули с Марсией только что уехали, – сообщила она. – Мистер Саттерсвейт, не верьте газетам. Я думаю… Нет, я абсолютно уверена, что маму утопили. Да, ее затащили в ванну и держали под водой, пока она не захлебнулась. Нет-нет, ее точно убили. И тот, кто это сделал, теперь собирается убить и меня. На этот счет у меня нет никаких сомнений. Потому я и занялась этим. – Она указала на бумаги перед ней. – Я только что составила завещание. Часть состояния, и довольно значительная, вместе с титулом не передается. Помимо этого, кое-что мне досталось и от отца. Все, чем могу распоряжаться, я оставляю Ноэлю. Думаю, что он сможет найти средствам должное применение. А вот Роули я не доверяю. Он большой транжира. А вы не могли бы стать моим свидетелем?
– Моя юная леди, – нежно произнес мистер Саттерсвейт, – сначала вам необходимо это завещание подписать. Это вы должны сделать в присутствии двух свидетелей. И только тогда они заверяют вашу подпись. Ничего не поделаешь – таков порядок.
Девушка беспечно махнула рукой.
– Не понимаю, кому это
Мистер Саттерсвейт молча достал из кармана ручку, снял с нее колпачок и хотел было расписаться на документе, но тут неожиданно замер. Имя первого свидетеля – Элис Клейтон – вызвало у него целую бурю воспоминаний.
«Элис Клейтон! – подумал он. – Откуда мне известно это имя? С ним у меня было связано что-то важное. Но что? Ах да, вспомнил! Ведь именно так звали горничную сестер Баррон, с которой я когда-то целовался! Да, люди с годами меняются. Но не так же! Насколько мне помнится, у нее были карие глаза. А теперь…»
У него перед глазами все поплыло. Он нащупал спинку стула и опустился на него. Через пару секунд откуда-то издалека до него донесся голос Марджери, в котором сквозила явная тревога:
– Что с вами? Вам плохо? Плохо с сердцем?
Придя в себя, мистер Саттерсвейт взял девушку за руки.
– Дорогая моя, теперь мне все ясно, – сказал он. – Приготовьтесь к новому потрясению. Женщина, которую все принимают за Клейтон, вовсе не Клейтон. Настоящая Элис Клейтон утонула на «Уралии».
Марджери удивленно уставилась на него:
– Тогда кто же она?
– Нет, ошибиться я не мог. Женщина, которую вы называете Клейтон, – ваша тетка Беатрис Баррон. Помните, во время кораблекрушения на нее упала балка? Уверен, что, получив сильный удар по голове, она потеряла память. Этим и решила воспользоваться ваша мать…
– Чтобы присвоить себе титул и все остальное, – прервала мистера Саттерсвейта девушка. – Вы это хотели сказать? Да, на нее это похоже. Хотя о мертвых плохо не говорят, но мама была способна на такое.
– Беатрис старше ее, – продолжил мистер Саттерсвейт. – После кончины вашего дяди все должно было перейти ей, а вашей матери ничего бы не доставалось. Вот почему она выдает потерявшую память сестру за прислугу. После ранения Беатрис поправляется, но продолжает считать, что она – Элис Клейтон. Надо полагать, со временем память к ней стала постепенно возвращаться.
Марджери в ужасе посмотрела на него.
– Она убила мою маму, а теперь хочет убить и меня… – упавшим голосом произнесла она.
– Видимо, так. Судя по всему, в последнее время у нее навязчивая идея вернуть все, что отнято.
– Но Клейтон такая старая! – воскликнула Марджери.
Мистер Саттерсвейт ничего ей не ответил – он мысленно сравнивал эту седую старуху и ту полную жизни красавицу блондинку, которую видел в Каннах. Неужели эта поблекшая с годами старая женщина – сестра леди Стренлей? В молодости дочери Баррона были похожи как две капли воды. А сейчас? И все только потому, что судьбы у них сложились совсем по-разному.
«Боже, и какие только сюрпризы не преподносит нам жизнь!» Он удрученно покачал головой.
– Давайте поднимемся наверх и поговорим с вашей тетей, – предложил мистер Саттерсвейт.
Когда они вошли в небольшую комнату, в которой старая женщина любила вязать, то увидели Беатрис Баррон сидевшей в кресле. Как ни странно, она даже не повернула головы. Вскоре все стало ясно.
– У нее не выдержало сердце, – коснувшись холодного, окаменевшего плеча, тихо произнес мистер Саттерсвейт. – Что ж, так для нее, наверное, даже лучше.