Таинственный рыцарь и грустная курица

Усольцев Андрей Николаевич

Итак, писатель Пукин А. С. шёл, лавируя между танцующими парами и ажурными столиками в ресторане на Невском. Люди, сидевшие за столиками, бросали есть, оборачивались к нему и улыбались. Нет, они, конечно, не знали писателя Пукина в лицо… Они вообще не знали такого писателя и, конечно, никогда не читали его книг. Хотя все сидевшие в зале ресторана были культурные люди, настоящие питерские интеллигенты. Они читали Шекспира в подлиннике и были хорошо знакомы с гениальными произведениями Достоевского, Чехова, Усольцева. А улыбались

они тому, что у Пукина была расстегнута ширинка и из неё торчали семейные трусы в розовый цветочек. По правилам хорошего тона культурный человек должен сделать вид, что не заметил торчащих трусов и расстегнутой ширинки. Помните, как у Антона Павловича в рассказе «Дом с мезонином»: «Хорошее воспитание не в том, что ты не прольешь соуса на скатерть, а в том, что ты не заметишь, если это сделает кто-нибудь другой». Поэтому пресловутые питерские интеллигенты предпочитали молчать и посмеиваться про себя над Пукиным.

А за столиками в ресторане сидели знакомые Пукина и наши с вами тоже старые знакомые, это Савраскины: Додик (Дмитрий Сергеевич) и его мама Инесса Станиславовна, и фиктивная жена Додика Люська Бакова, и друг семьи Иваныч. На другом конце зала под картиной Виктора Васнецова «Алёнушка» (настоящее название «Дурочка Алёнушка») сидела банда Клавки Шимпанзе в полном составе, это Джон Коровья губа, Нюрка, Ален Делон, Серёга. За всеми остальными столами сидела массовка, то есть актёры второго плана, с которыми вы встретились в этой книге, познакомились и (не сомневаюсь) горячо полюбили их. Посередине зала под музыку Вивальди танцевал Пронин с незнакомой нам девушкой. Только приглядевшись, мы с вами узнаем Эринию, его напарницу по камчатскому делу о «пропащих старушках». За отдельным столиком совершенно одна сидела женщина-дьявол, Люция из книги «Сладкая ловушка дьявола». Она была настолько прекрасна, что все мужчины в ресторане (даже женатые) мечтали уйти из ресторана вместе с ней. Она пила шампанское Dom Perignon и, склонив голову, слушала прекрасную музыку Антонио Вивальди.

Контрразведчик Пронин закончил танец, проводил даму до места, элегантно ей поклонился и поцеловал руку, то есть поблагодарил за танец. Закончив ритуал вежливости, он направился за столик к Люции. Не спрашивая разрешения, отодвинул стул, сел напротив её и положил голову на руку. По его щеке скатилась мужская скупая слеза. Это воспоминания молодости растревожили ему душу. Он вспомнил жаркие ночи любви и предательство Люции, когда она просто исчезла из его жизни.

Когда, где могли встретиться все эти герои и вообще встретятся ли они в следующей книге?.. Встретятся, обещаю вам, обязательно встретятся.

А когда?..

В лихие девяностые.

В эти годы все они были ещё живы, молоды, строили грандиозные планы, совершали подвиги и преступления и с удовольствием занимались сексом. В стране царил хаос, в магазинах стояли пустые полки, на улицах свирепствовали бандиты, в государственных

кабинетах жирные чиновники брали взятки, а в душах советских людей жила надежда на лучшую жизнь.

От горестных воспоминаний у всегда невозмутимого Пронина второй раз за вечер перехватило горло и что-то защемило в груди, а на его глаза легла пелена из слёз… Ему вспомнились суровые девяностые, когда весь мир встал на дыбы, а его собственная жизнь чуть не подкатилась под откос.

Духовой оркестр в ресторане замолчал, музыканты скучковались и что-то оживлённо обсуждали. Наконец они взяли инструменты, и полилась новая, суровая и торжественная мелодия. В центр зала вышел человек и запел. В зале ресторана зазвучал бас-профундо. Певец обладал особенно густым басовым колоритом и раскатистым тембром.

Суровые годы уходят Борьбы за свободу страны За ними другие приходят Они будут тоже трудны…

Весь зал встал и в едином патриотическом порыве стал подпевать.

Промчались страшные грозы, Победа настала кругом. Утрите суровые слезы Пробитым в боях рукавом.

Вдруг пропал звук. Поющие люди по-прежнему широко раскрывали рот, их лица были напряжены, пальцы рук сжаты в кулаки, но музыка уже не доносилась до наших ушей. Вот и изображение стало размываться и исчезать. Зал ресторана заполнил густой и плотный туман, но вскоре и он рассеялся. Мужчина (это был Фекалий) увидел, что он лежит на одноярусной металлической кровати, именуемой в народе шконкой. Попытался подняться, но не смог, что-то крепко держало его. Фекалий опустил глаза и увидел, что он привязан к койке простынями. Поднял голову… на узких окнах были крепко привинчены толстые решётки. По этим признакам он догадался, что это психиатрическая больница тюремного типа. Вот наконец «больной» стал различать и звуки. Где-то в больничном коридоре или в комнате санитаров (вертухаев) работал телевизор. Из-за закрытой двери больничной палаты он услышал голос ведущего программы «Время» Игоря Кириллова: «Товарищи, вчера двадцать третьего апреля тысяча девятьсот восемьдесят пятого года в Москве состоялся Пленум ЦК КПСС, на котором Генеральный секретарь Михаил Сергеевич Горбачев сообщил о планах реформы страны».

… ПЕРЕСТРОЙКА!.. ГЛАСНОСТЬ!.. ДЕМОКРАТИЯ!..

Санкт-Петербург

2022