Таисия, или Кукла московская

Будрик Лидия Петровна

– Ты купила?

– Да, – призналась девушка.

– Зачем? – зло смотрел он на нее. – Ты что, не видишь в каком она состоянии? Не понимаешь, что она уже спилась?

– Вижу, – робким голосом попыталась оправдаться Тая, – но я хочу ей помочь.

– Чем?! – рявкнул ей в лицо Тополь. – Станешь с ней водку пить, чтобы ей меньше досталось?

– Не кричите на меня, – попросила она, пытаясь, хоть как-то защитить себя от таких нападок.

– Кукла московская, ты зачем сюда приехала? – поинтересовался

он, заглядывая ей прямо в лицо.

– К тетке…

– Вот и сиди дома! И нечего ходить там, где тебе не надо ходить! А лучше уезжай в Москву!

– Давайте… я сама решу, где мне ходить и где мне сидеть, – тихо, но уверенно заявила Тася, глядя в его большие и в тоже время злые глаза.

Федор церемониться не стал, а вновь резко выдал:

– Убирайся отсюда! И чтоб я тебя здесь больше не видел!

– Я никуда не уйду! – стояла на своем девушка. – И я сама решаю, где мне быть и с кем мне пить!

– Что?! – опешил от таких слов мужчина. – Убирайся! А то отнесу и сдам тебя твоему московскому ухажеру! И скажу, чтоб следил за тобой, а то потеряешься здесь!

– Я же потеряюсь, а не вы, – упрямо твердила она.

– Ты знаешь, кто здесь собирается? – кивнул он в сторону дома. – Вся местная пьянь! Утром проснешься и ужаснешься: с кем пила и с кем спала!

Тая ничего не ответила, а только стояла, словно провинившаяся школьница, и не знала, как защитить себя от таких нападок.

– Еще раз купишь бутылку, пожалеешь! – погрозился Тополь и направился к калитке.

А сам на ходу вылил остатки вина на землю, отбросил бутылку в сторону и зашагал вдоль забора. Там свернул в проулок, и вскоре его высокая и крепкая фигура скрылась из виду.

Новгородцева немного постояла, провожая его своим взволнованным взглядом, перевела дыхание, еще раз посмотрела за изгородь, боясь, что он может вернуться обратно, глубоко вдохнула воздуха и пошла в дом.

Александра сидела за столом и плакала.

Таисия подошла, присела рядом и какое-то время молчала, глядя на нее. В душе и сама была взбудоражена неожиданным появлением Федора и таким резким разговором с ним.

– Я его так боюсь! – призналась Боброва, всхлипывая. – Он с моим Сашкой не разлей вода были… Когда тот погиб, стал помогать нам. А теперь вот… грозится детей забрать… Заберет… мне тогда хана…

– Давай бросать пить.

– Как?! – вырвался крик из груди Шуры. – Я пыталась, а меня так трясти начинает, так ломать! Я света белого не вижу… Того-гляди… сердце остановится…

– Давай вместе подумаем, как можно тебе помочь, – предложила Тася и уставилась в окно.

Вскоре она ушла, не зная, что сейчас предпринять, чтобы облегчить страдания бедной женщине. Но уже твердо решила, что одну ее не оставит и станет всячески ей помогать. А в душе очень даже сопереживала этой несчастной многодетной маме, от которой отвернулись

разом все.

Наутро Таисия вновь пришла к дому Бобровых и увидела здесь такую картину: у дома стояла новенькая «Лада» синего цвета, тут же в стороне был припаркован КамАЗ, а из открытых окон неслись громкие мужские и женские голоса, которые о чем-то спорили, каждый доказывая свою правоту.

Она прислушалась и поняла, что именно сейчас там решается судьба всех ребятишек и Шуры тоже. Вчера Тополь грозился забрать у нее детей, но ей показалось, что он только пугал пьющую женщину. Но кто знает, на что способен этот грозный человек?

Появилось желание – немедленно уйти отсюда, чтобы не накликать еще гнева и на свою голову. Но любопытство и решимость взяло верх. Тая помедлила и шагнула вперед, намереваясь выяснить, что за гости пожаловали к Александре. А сама очень боялась, что ребятишек все-таки заберут, и тогда она лично станет на пути этих людей и ни за что их не отдаст.

Девушка подошла к веранде и замерла, вслушиваясь в каждое слово, что неслось через раскрытое окно.

– Детей надо изымать от такой матери! – стояла на своем инспектор с опеки.

– Причину назовите! – требовал Федор.

– Мать пьет и за детьми не смотрит! Дома грязь и бардак! В таких условиях дети жить не могут!

– Миллионы детей сейчас живут за гранью нищеты! – пытался переубедить ее мужчина. – И что, всех надо изымать?

– Не всех, – отговорилась дамочка уверенным тоном, – а от такой матери надо!

– Дети сыты, накормлены, ухожены, что еще нужно? – не сдавался Тополь.

– А кто их кормит?

– Бабушка и я! – заявил он гордо.

– У детей должна быть семья! – настаивала женщина.

– Не у всех сейчас есть полные семьи! Чаще их воспитывает кто-то один!

– Александра пьющая женщина! – напомнила она. – И опускается все ниже и ниже! В доме даже холодильника нет! Где он? Пропила? Где она хранит продукты?

– Все продукты у бабушки, – вновь пояснил ей Тополь.

– Пройдемте к бабушке, – предложила Беляева, разводя рукам.

Тася понимала, что сейчас все выйдут на улицу, и тут же метнулась к калитке. Оттуда к дому Анны Филипповны, намереваясь немедленно предупредить женщину, что к ней пожаловали непрошеные гости.

Одна за другой из дома вышли дамы с опеки и направились через дорогу. Следом последовал капитан милиции, который приехал с города, как представитель власти, а за ним Федор.

Шура была у дома свекрови и держала на руках Галю. Она заглядывала в глазки дочери и плакала, словно прощалась с ней навсегда.

Рядом на лавке сидела Анна Филипповна и безутешно плакала. Она утирала платком слезы и прекрасно понимала, чем может обернуться этот визит для ее внуков.

Таисия подбежала к ним и с ходу выпалила: