Таисия, или Кукла московская

Будрик Лидия Петровна

Тася встала и уверенно шагнула вперед, желая помочь не только Шуре, но и ее детям. Она прошла к дому напротив и с ходу объяснила Анне Филипповне, что намерена сделать.

Та выслушала ее и без оптимизма, но все-таки согласилась помочь вызвать неотложку.

– Неужели поможет? И что, вот так бросит пить? Ох, не верю я! – качала головой женщина. – Её кодировать надо. А так день-два не попьет и опять за свое возьмется.

– Посмотрим. Бог даст, все у нас получится.

– Помоги нам, Господи! – по-доброму сказала

Боброва, с надеждой глядя на эту очаровательную молоденькую москвичку, которой сейчас и самой нужна была помощь и поддержка.

Скорая приехала быстро. Молодой доктор с шутками прошел в дом, остановился в комнате у дивана, на котором сидела Шура, окинул ее внимательным взглядом, потом Таисию, и весело спросил:

– Кто тут у нас захандрил?

– Мы, – живо ответила Тая.

Тот смерил ее взглядом и, не скрывая своего веселого настроя, удивленно переспросил:

– И вы тоже? Что-то не похоже! Я бы вам не капельницу, я бы вам клизму сделал тогда.

– За что?! – вскрикнула девушка, с улыбкой глядя на него.

– А чтоб не врала, – пояснил он и подошел к Бобровой.

Видя, что ту колбасит после очередного запоя, он серьезным голосом пояснил:

– Так, капельницы на дому мы не делаем. Бывают исключения, но это дорого.

– Сколько? – сразу спросила Тася.

Он вновь окинул ее взглядом с головы до ног, прикидывая, сколько можно с нее взять, потом уверенно выдал:

– Три тысячи.

– Нет проблем, – заверила его девушка и достала из сумочки деньги.

Тот принял купюры, проворно убрал их в карман своих брюк и стал извлекать из чемоданчика лекарства.

Вскоре Шура лежала под капельницей, а доктор все посматривал на Тасю и поинтересовался:

– И давно она так? Да, меня Слав Славыч зовут, – представился он.

– Как?! – улыбнулась Тая, понимая, что это сокращенное имя и отчество.

– Ну, Вячеслав Вячеславович – это язык сломать можно. А так коротко и ясно.

– Таисия, – ответила она.

– Сколько живу, а первый раз встречаю девушку с таким необычным именем, – признался мужчина.

– Нам надо полностью вылечиться от этого недуга, – попросила она, желая продолжить тему лечения.

– Это непросто. Она должна сама этого очень хотеть! – кивнул он в сторону Шуры. – И только тогда может быть положительный результат.

– Я хочу, – подала свой голос Александра, – опека приезжала, детей грозятся отнять.

– Тогда вы просто обязаны взяться за ум! – наставлял ее Слав Славыч.

– Я постараюсь, – неуверенно пообещала женщина и вздохнула, понимая, что это будет нелегко.

– Мы постараемся! – поддержала ее Новгородцева.

– А вы кто ей, сестра? – смотрел на нее фельдшер изучающим взглядом.

– Подруга.

– Мне б такую подругу! – вздохнул он и присел на стул, понимая, что капельница – это дело долгое.

Мужчина пообещал, что не оставит их в такой беде,

и сам лично будет приезжать и выводить Шуру из длительного запоя. Он все это время был рядом, много шутил, рассказывал веселые истории из жизни больных, от чего Таисия радостно смеялась, желая подбодрить и свою новую подружку. И только Боброва задумчиво смотрела то на них, то на капельницу, словно боялась, что не сможет оправдать возложенных на нее надежд.

Уезжал доктор через два часа и обещал подъехать завтра днем, как будет свободное время.

– Капельницы надо повторить, – заверил он, – и не потому, что мне нужны деньги, а потому, что после таких запоев, одной капельницей не обойтись.

И скорая уехала.

У калитки толпились любопытные соседи, расспрашивая друг у друга: что случилось? Все знали, что Шурка пьет, и боялись, что многодетная мать помрет раньше времени.

Наутро Слав Славыч вновь приехал к Бобровым в дом, а там его уже ждали. Организм требовал похмелья, и хозяйку лихорадочно трясло. После второй капельницы ей стало намного легче, в этом она призналась сама, но похмелиться все еще хотела.

Процедуры повторили в течении шести дней. Все это время Тая не отходила от женщины ни на шаг. Она была рядом и помогала ей во всем: прибрала в доме, перемыла посуду, прикупила продукты, сварила вкусный борщ, жарила котлеты и картошку, кормила всех, получая от такой заботы огромное удовольствие.

До Федора дошли слухи, что к Шуре приезжает каждый день скорая, и ее выводят из запоя. Все это организовала та молоденькая москвичка, на которую он так сильно накричал и обозлился. Мужчина в душе радовался и удивлялся, но в дом к ним приходить не торопился.

На шестой день после капельницы Таисия предложила:

– А не протопить ли нам баню? Там у вас сзади дома, в дальнем углу, банька ведь стоит?

– Да, – призналась Боброва.

– Сходим? – с задором предлагала девушка.

– Запросто! – согласилась женщина. – Костика кликнуть надо, он затопит.

Позвали Костю, и он с радостью затопил баню. Подождали, когда она нагреется до нужной температуры, и они с девочками пошли мыться. Им было радостно и весело вместе. Они плескались водой друг на друга, визжали, вновь обливались, лежали на лежаках, хлопая друг друга березовыми вениками, а на душе у всех было ощущение какого-то праздника.

– Тай, – заговорила Шура, вытираясь полотенцем, – а зачем ты со мной нянчишься? Деньги тратишь, жрачку покупаешь, капельницы оплачиваешь?

– Не знаю, – передернула она плечами, – мне с вами хорошо как-то и легко.

– Ты уедешь, я здесь останусь, все начнется сначала, – грустно поведала Боброва.

– А я тебя с собой возьму. Будешь жить у меня в квартире с детьми.

– Нет, я отсюда никуда не поеду.

– Тогда… я к вам перееду. Хотя бы на время. А потом буду в гости приезжать.