Так не у всех
Шрифт:
Клинический опыт длительных исследований показывает: около 15 % людей избавляются от расстройства аутистического спектра.
Следующая область – определенные языковые компоненты. Это прагматичное ведение беседы. Монолог, а не поиск собеседника. Своего рода прагматика искусства беседы. Это монолог, а не желание восстановления разговора. Кстати, интересный факт: в Австралии некоторые дети с синдромом Аспергера говорят с американским акцентом, потому что они изучают язык не с родителями или сверстниками, а по детским телепередачам и с Дорой-путешественницей [6] .
6
Детский
Такие дети могут быть очень педантичными, они тщательно описывают подробности и подмечают ошибки. Если вы допустили ошибку, они первыми укажут на нее, и вы должны быть благодарны им за это. Им хорошо дается математика, так как она изучает закономерности, а закономерности – это их конек. Моторная неуклюжесть может включать неловкость, необычную походку, почерк. В командных видах спорта таких людей выбирают последними, потому что у них плохо получается ловить мяч и так далее. Это означает, что чаще подростки с РАС предпочитают неактивные виды спорта, как правило, сидячий образ жизни, занятия в одиночестве. Почерк – ах… впустую потраченное время, навык девятнадцатого века. Просто научите их печатать и записывать голосовые сообщения.
Во время диагностики я использую различные картинки и спрашиваю, например: «Что ты видишь?» Ребенок с синдромом Аспергера, глядя на картинку, может сказать четко, что именно изображено, но конкретную историю он не «схватит». Будет методично описывать и, возможно, начнет подбирать варианты из своего опыта. И да, скорей всего, он обнаружит какие-либо несостыковки, которых так много в детских картинках. Помню, как один из таких детей первым делом спросил меня, почему у попугая нарисованы зубы, ведь ему достаточно клюва для поедания фруктов и орехов.
Переходим к сопутствующим чертам и особенностям. Я собираюсь подробнее рассказать об этом чуть дальше. В связи с тем, что людям с синдромом Аспергера свойственно много беспокоиться и у них высокий уровень тревожности, мы предлагаем им завести различные привычки и ритуалы, с целью уменьшить тревожность, а также предлагаем перейти на нестандартный профиль обучения, поскольку среди таких людей много гиперлексиков и дислексиков. Они рано учатся читать, чтобы больше узнать об интересующей их области – чаще математике. В математике они либо превосходят всех, либо безнадежны. Если они увлекаются рисованием, то рисуют в стиле фотографического реализма либо испытывают трудности в этой сфере.
При этом у меня в терапии был один ребенок, о котором его учитель сказал, что, мол, он милый и любит музыку, поэтому учитель пел ему, но мальчик постоянно его стукал, и учитель не мог понять, почему он так себя ведет? Он ведь хорошо к нему относился. Я ответил ему, что он (учитель) фальшивит во время пения, а ребенок замечает ошибки. Из таких людей получаются отличные дирижеры, способные выявлять ошибки, и отличные инженеры звукозаписи: ничего не ускользнет от их слуха.
И теперь я перехожу к тому, о чем в последнее время мы начинаем получать все больше информации, – диагностика у девочек и женщин. Это невидимый конец спектра, и они, как правило, остаются вне поля зрения диагностики, потому что девочки умнее и изобретательнее
Итак, в поисках взаимности люди часто бывают навязчивы или, наоборот, подключают игнорирование. Девушки выбирают третий вариант действий, и он будет следующим: «Хорошо, я в этом не разбираюсь, но я понаблюдаю, посмотрю, кто такая эта популярная Вика. Что она носит? Розовый цвет. Я тоже надену розовый, и вот тут будет розовый, и здесь тоже будет розовый. Хм… говорит о Барби? Я куплю сто штук Барби. Как она разговаривает? Чем она занимается?»
И они наблюдают, анализируют и подражают. Это гораздо более разумный способ: я не общаюсь, но я собираюсь посмотреть, что происходит, и скопировать это. Наблюдение, анализ и имитация. Когда они занимаются такой имитацией, на короткое время они «излечиваются» от аутизма. Но в результате мы получаем поверхностную общительность и отсутствие истинной социальной идентичности. Настоящее «я» должно быть скрыто. «Я могу быть только той, кем хотят меня видеть люди. Они хотят, чтобы я была успешной? Но мне стыдно за настоящую меня».
Это маскарад. Наблюдение и подражание могут скрыть социальное замешательство, что вызывает тревогу, стресс и отсутствие самоидентификации. Еще одна проблема может наблюдаться в подростковом возрасте, потому что девочка может быть паинькой и пуританкой, о таких учениках мечтают учителя. Она смотрит, анализирует, имитирует, подкрепляет слова делом. Но в какой-то момент это не срабатывает, и тогда она слетает с катушек. «Распущенность? По крайней мере, меня оценят. Пирсинг? Я попробую».
Одна из проблем, из-за которой она срывается, – это непринятие и незаметность паиньки, которые могут скрыть многие проблемы.
Девочки-аспи часто читают художественную литературу, поскольку, когда читаешь Гарри Поттера, можно понять, что люди думают и чувствуют, так как Гермиона в тексте – это ее мысли и чувства. Гермиона – квинтэссенция желания быть девочкой в Хогвартсе. У нее нет друзей женского пола. Многие девушки с синдромом Аспергера в детстве были «пацанками» или смотрели дома и в гостях мыльные оперы как документальные фильмы о социализации. Они предпочитали общаться с мальчиками, а не с девочками. «Девочки стервозные, двуличные и ужасные. С парнями весело, и мне нравится проводить с ними время, потому что я понимаю их шутки, и нам нравятся конструкторы Lego и математика».
Девочки расшифровывают социальные ситуации с помощью игры в куклы. Девочка играет с Барби: это не Барби выходит замуж, и не Барби идет в магазин и делает покупки. Барби – это учитель. Барби – она сама, и она воспроизводит, расшифровывает и распаковывает события дня, играя с Барби или репетируя, что сказать или сделать завтра. Если она изолируется, то может сделать следующее: «У меня нет друзей, ну ничего страшного, у меня будут воображаемые друзья. А воображаемые друзья лучше, чем отсутствие друзей».
Я работал с 12-летней девочкой, ее мама сказала: у нее происходит половое созревание и заодно развивается шизофрения. Я ответил ей, что назначу прием как можно скорее, но спросил, что она подразумевает под шизофренией.
– У нее галлюцинации в школе. Она разговаривает с кем-то по имени Лера, этой Леры не существует, но она говорит с ней вслух, не придавая значения тому, что это слышат другие люди. Я думаю, это шизофрения. У нее галлюцинации.
На приеме я спросил девочку:
– Когда ты разговариваешь с Лерой, о чем вы говорите?