Таких не берут в космонавты. Часть 1
Шрифт:
— Не что, а кто, — ответил я.
Указал рукой на Черепанова.
— Я пришёл вот за этим товарищем.
— Да ладно?! — сказал кучерявый, которого я мысленно окрестил «серым» (по цвету его свитера). — А больше тебе…
Гена Тюляев вскинул руку — его приятель замолчал. Тюляев поднёс к губам сигарету, затянулся дымом. Качнул головой — окинул меня оценивающим взглядом с ног до головы. Мне показалось, что ситуация его забавляла, а моё внезапное поведение он не воспринял, как угрозу.
— Ты кто такой? — спросил Тюляев.
Он чуть сощурил глаза.
— Это же Вася Пиняев, — осветил ему Черепанов.
Геннадий дёрнул головой.
— Это тот, который охрипший Лоретти? — спросил он.
Чуть сощурил глаза.
— Тот, который Вася из Москвы, — сказал я.
Потёр кончиками пальцев подбородок — удерживал правую руку около головы.
Тюляев скривил в ухмылке губы — показал, что разгадал мою уловку. Демонстративно опустил руки. Кивнул, показал на мои брюки дымившимся кончиком сигареты.
— Клёвые штанцы, — сказал он. — Небось, из загранки привезли? Удобные?
— Неплохие, — ответил я.
Заметил, что кудрявые близнецы прожигали моё лицо гневными взглядами. Я видел, что они сжали кулаки и чуть сдвинулись в стороны (будто освободили место для манёвра).
Следил за ними. Но не спускал глаз и с их черноволосого приятеля, который в этой троице мне показался главным. Заметил, что Черепанов будто бы воспрянул духом: его щёки снова порозовели.
— Тоже такие штанцы куплю, — сообщил Тюляев. — Перед университетом. Раз они удобные.
Он ткнул сигаретой в сторону ближайшей ко мне туалетной кабины.
Сказал:
— Ты делай свои дела, парень. Не обращай на нас внимания. Не смущайся.
— Только штаны не испачкай, — сказал «серый».
Его «синяя» копия сплюнул на пол — в двух шагах от моих ботинок.
Гена Тюляев усмехнулся кивнул на Черепанова.
— Мы пообщаемся с твоим товарищем, — сказал он. — По-дружески. Ещё пару минут. И вы пойдёте на урок.
Тюляев демонстративно взглянул на свои наручные часы и сообщил:
— Время ещё есть. Не опоздаете.
— Сейчас проверочная будет! — сказал Черепанов. — Мы спешим.
Он шагнул из угла.
Но тут же замер, словно упёрся во взгляд Тюляева.
— Успеете, — сказал Гена.
Он выдохнул в стену поверх головы Черепанова табачный дым.
— Разумеется, успеем, — сказал я. — Потому что мы уже уходим.
Рукой поманил к себе Черепанова.
— Иди сюда, Алексей. Тебе пора на выход. Разве ты не знаешь, что дышать табачным дымом вредно? Пассивное курение увеличивает риск внезапной детской смерти. Вызывает астму, заболевания среднего уха, рак лёгких и ишемическую болезнь сердца.
—
— Курение убивает, — сказал я. — Так что курите, товарищи, не отвлекайтесь. А нам с Алексеем пора на урок.
Черепанов склонил вперёд голову и решительно зашагал ко мне. Тюляев прикоснулся к его плечу. Но Череп решительно сбросил с себя его руку и в пять шагов оказался у меня за спиной. Гена не двинулся за ним следом. Он хмыкнул, вдохнул порцию табачного дыма и с показным безразличием махнул рукой — разбросал по полу уборной табачный пепел.
— Ладно, Череп, позже с тобой поговорим, — сказал он.
Тут же добавил:
— И с тобой тоже, Вася из Москвы.
Я улыбнулся, провёл взглядом по лицам стоявших около открытого окна парней. Заметил, что с улицы на подоконник одна за другой падали снежинки. Я показал Тюляеву и его кудрявым приятелям открытую ладонь с растопыренными пальцами. Развернулся и пошёл следом за уже перешагнувшим порог уборной Черепановым — подальше от витавших в уборной неприятных запахов.
— Это… Василий, спасибо, — сказал Черепанов. — Надоели они мне. Всё никак не отцепятся.
Он шёл рядом со мной по школьному коридору. Алексей не отставал от меня, но и не обгонял — подстраивался под мой шаг. Мимо нас то и дело пробегали похожие на крикливых чаек пионеры. Стоявшие около дверей кабинетов (разбившись на группы по три-четыре человека) старшеклассники провожали нас любопытными взглядами: они посматривали на мой наряд (на джинсы, выглядевшие сейчас в сорок восьмой кировозаводской школе, словно одежда из другого мира).
— Кто они такие? — спросил я. — Что им от тебя было нужно?
Алексей махнул рукой.
— Это Тюля… Генка Тюляев и братья Ермолаевы из одиннадцатого «Б», — сказал он. — Наши артисты. Тюля меня снова к Клубничкиной приревновал. Будто он её муж или жених. Увидел меня рядом со Светкой. Кинулся ко мне, как ужаленный. Выделывался перед ней. Как на сцене. Тоже мне… смельчаки: втроём на одного.
Он презрительно фыркнул.
Взглянул мне в лицо и заявил:
— Врезал бы я ему. Только у него батя… знаешь, кто?
— Кто?
— Тюляев Юрий Михайлович. Начальник нашего отделения милиции.
Черепанов качнул головой.
— С Тюлей только свяжись…
Я посмотрел на Алексея сверху вниз (нос Черепанова находился сейчас на уровне моего плеча).
Спросил:
— Кто такая Клубничкина?
Черепанов улыбнулся.
— Светка Клубничкина. Из десятого «А».
Он дёрнул плечами и сообщил:
— Ты её видел. Вчера. В актовом зале. Светка рядом со мной стояла, когда ты пел. Помнишь?