Таксист. Маша
Шрифт:
Артем зашел в туалет, закрыл за собой дверь кабинки и оперся головой о стену.
Он постоял так несколько секунд, затем быстрым движением вытащил из кармана телефон и нажал на номер Вити.
– Да, – сухо ответил Витя. Он отвечал так только когда был в дороге с пассажирами.
– Вить, очень коротко. Мы с Машей кушаем. Я ей рассказал. Она денег предложила.
– Сама?
– Да. Но я не могу. Ты же понимаешь.
– Возьми.
– Обижу?
– М-м… Не совсем. Но возьми. Давай позже?
– Да, давай.
Клиенты, видимо, были важные: в присутствии
«Как возьму? Извини, дорогая, я передумал? Вот типичный мошенник же!» – с ненавистью к проходимцам, оболванивающим таким образом женщин, подумал Артем. Конечно, он был не из их числа, но безумно боялся, что хоть на один нанограмм будет походить на такового.
Артем вышел из туалета и почти синхронно с Машей, которая, видимо, также отходила мыть руки, подошел к столику.
Пицца оказалась на редкость вкусной.
Артем заметил, что Маша с большим вниманием и благоговением смотрела на то, как он ест. Когда-то давно он читал, что это высший знак проявления внимания к мужчине. Так это было на самом деле или нет, Артем не знал. Но сейчас ему казалось, что в случае с Машей это было именно так.
Пока они ели, Артем рассказывал Маше какие-то старые байки из жизни таксистов, как он познакомился с Тарасовым и какая тот сволочь, про диспетчера Ларису, которая «спасла его от голодной смерти».
Маша был отличной, внимательной и благодарной слушательницей.
На самом деле так она еще не слушала никого и никогда.
* * *
Сквозь пасмурные осени тучи пробилось солнце, и Артем предложил Маше прогуляться по бульварам. Они оставили машину у метро Кропоткинская, и, держась за руки и, почти ничего не говоря, лишь бросая несмелые влюбленные взгляды друг на друга, медленно прошли весь Гоголевский бульвар и вернулись обратно. На улице начинало темнеть.
– Тебе же завтра еще работать? – Вспомнил Артем.
Маша кивнула.
– Жаль, мы бы еще гуляли…
– Но пятница? – Вопросительно заметила Маша. Артему было приятно, что она не пропустила мимо ушей его рассказ о жизни таксистов и «хлебных» днях.
– Да, «хлебный день», это правда. Самый «хлебный» на неделе.
Они сели в машину.
– Домой? – Спросил Артем, заводя «Солярис».
Маша, улыбнувшись, кивнула и пожала плечами: «А что делать?»
Артем привез ее к дому и поставил машину на ручник.
Дело было в том, что у него для Маши был еще один подарок. Он долго думал, стоит ли его вручать так скоро и до момента, когда Маша сжала его руку в пиццерии, он был почти уверен в том, что для этого подарка время еще не пришло. Но теперь он уже нисколько не сомневался и достал с заднего сиденья свою сумочку с документами.
– Ты знаешь, я все искал подходящего случая и все боялся торопить события, – сказал он, расстегивая молнию на сумочке. – Но, кажется, сейчас такой случай наступил. Можно я тебе кое-что дам? Мне бы просто хотелось, чтобы это было и у тебя. – Артем не заметил, как слегка дрогнули его
– Ой… – Маша несмело взяла ключи и посмотрела на брелок.
– Я купил его специально для тебя. Очень понравился. Ну а раз брелок, то должны быть и ключи…
Маша посмотрела на него своей неповторимой улыбкой.
– Ну и я… Мне просто хотелось, чтобы они у тебя были. Не знаю, правильно ли это, может я слишком разогнался, просто… Ну, я просто хочу, чтобы ты знала, что ты всегда можешь… даже если меня нет… вдруг тебе захочется… – Артем говорил сбивчиво, с трудом подбирая слова, да и не зная до конца толком, что именно он хочет сказать и в какой-то момент он заметил что Маша смотрит на него подняв брови, словно говоря: «Дружок, да не в бреду ли ты?»
– Да, прости. Наверное, я слишком разогнался и, если ты…
– Артем. – Маша сделала паузу и Артема это сначала немного напрягло. Во-первых, от слишком официального произнесения его имени, а во-вторых, собственно, от этой паузы. – Артем, – продолжила Маша. – Это неожиданно, но это значит для меня так много. Я даже не знаю, какие слова тут будут правильными… Нет, правда, это очень…
– Мило? – Подсказал Артем.
Маша отрицательно покачала головой.
– Это очень… Это очень много для меня значит, Тёма. – Маша говорила очень тихо и Артему показалось, что сейчас она могла бы вот-вот расплакаться. Так оно и было: этот момент стал для Маши одним из самых важных и, можно сказать, переломных, хотя самый большой «перелом» был еще впереди. Но еще более важным она считала другой вопрос, который не выходил у нее из головы. И только он не дал ей выплеснуть наружу чувства, вызванные этими ключами с брелком. Она посмотрела на Артема умоляющим взглядом, и сказала не менее умоляющим тоном:
– Тёмочка, милый, я очень прошу тебя! Отремонтируй машину! Ну ведь сгниют же эти деньги на счету, а мне так она так нравится!
Маша внезапно дотронулась своей рукой до руки Артема и его словно поразил электрический ток.
– Маш, ты просишь… Я не могу тебе отказать. Я, если честно, просто боюсь обидеть тебя, если в очередной раз откажу, но… Но ты же понимаешь, как я буду себя чувствовать, если я возьму эти деньги?
– Пожалуйста, не чувствуй себя как-то не так. Я правда не хочу, чтобы ты чувствовал себя плохо из-за этого, но ты же можешь? Я… правда, буду очень счастлива, если ты не будешь себя чувствовать как-то плохо. Я прошу тебя…
– Я понял, Маш. – Сказал после небольшой паузы Артем. – Я понял. Я попробую. Но не обещаю – добавил он с добродушной улыбкой на лице. Напряженность на Машином лице сменилась облегчением. Они вышли из машины и Артем подошел к Маше вплотную:
– Только потому, что ты просишь. И все равно я чувствую себя так, словно попросил я.
Маша, не отрывая своих глаз от его, медленно помотала головой. Артем нежно провел тыльной стороной своей ладони по Машиной щеке и, секунду спустя, их губы слились в нежном и счастливом поцелуе.