Таксофон
Шрифт:
– За что бил? В милицию заявляла?
Татьяна Тимофеевна подала знак Косте, чтобы он подвинулся к ней поближе, и тихо сказала:
– Я точно не знаю, но говорили, что Ольга никак не могла забеременеть, – соседка подняла голову и оглянулась по сторонам. Убедившись, что её никто не слышит, продолжила. – Пустая она была. Точно не знаю, но так говорят.
– А почему она пустая? А может это он, Нечипоренко? – предположил Костя.
– Да брось ты! Он здоровый как бык. Такому только семя разбрасывать. И ещё поговаривали, что Олька стала Серёге
– А с кем изменяла?
– Это я не знаю. Это ты у подружки её, у Эли Строковой спроси. Та точно знает. Скажет, не скажет, не знаю. Но спроси.
Немирович записал в блокнот имя и фамилию подруги. Скорее всего, это и была та самая Эльвира, про которую говорил утром Нечипоренко. Вычислить Строкову удалось быстро, но вот незадача, Эльвиры в городе не было. На комбинате, где она работала, сказали, что Строкова утром уехала на похороны тётушки в Ульяновск и вернётся не раньше следующей недели. Это осложняло расследование.
После обеда начальник милиции потребовал доклад. Немирович направился к экспертам. Возможно, что-то они уже могли прояснить. Костя удивился, когда за столом увидел Веру.
– А ты почему здесь, – спросил у Моховой Костя, – ты же после дежурства?
– Начальник не отпустил. Сказал: «Ввожу военное положение». Убийство надо раскрывать, а не отдыхать.
– Изверг.
– Согласна. А ты пока почитай, – Вера протянула Немировичу заключение.
Константин пробежал глазами по аккуратно написанному тексту.
– …Ударом в область сердца, – произносил он вслух некоторые фразы, – …предположительно нож с узким лезвием.
– Что касается пальчиков, – добавила Вера, – то следы только жертвы. Следов убийцы нет.
В эту минуту задребезжал телефонный аппарат. Мохова ответила.
– Да, Иван Игнатьевич. Поняла. Сейчас кого-нибудь пришлём.
Вера положила трубку и посмотрела на Константина.
– У судмедэксперта готово заключение, – сказала Мохова. – Можно прямо сейчас забрать. Посылай Бауэра, он на мотоцикле за двадцать минут обернётся.
– А что, это далеко отсюда? Без мотоцикла никак?
– Это в другой части города. Кстати там, где убийство произошло. Так что, если хочешь успеть до совещания, посылай Витю.
– Витя занят. Набери-ка мне номер этого Ивана Игнатьевича, пусть по телефону расскажет.
Вера набрала номер эксперта, объяснила ситуацию и передала трубку Немировичу.
– Девочка умерла мгновенно, – объяснял эксперт. – Удар прямо в сердце. Лезвие ножа длинное, вернее, это даже не нож, а пика. Как шило, только длиннее и толще. Убийца правша. Видимо, человек сильный. Ростом примерно под метр восемьдесят. На затылке у девушки небольшая ссадина, но это от удара головой о телефонный аппарат. Ссадина пустяковая.
– Понятно, Иван Игнатьевич. А примерное время смерти?
– Примерно пять утра. Плюс-минус полчаса.
– Значит, немой обнаружил её практически сразу после нападения, – сделал вывод Немирович.
– Есть
– Какая?
– Девушка была беременна. Восемь – десять недель.
– Вот как?
Только сегодня Константин слышал от соседки, что Ольга была бесплодна. А тут такой сюрприз.
– Это важная деталь, – ответил Константин.
Капитан положил трубку и взъерошил причёску.
– Интересное кино получается, Вера, – сказал он с улыбкой.
Костя вкратце рассказал Моховой о разговоре с соседями.
– Так ты думаешь, – предположила эксперт, – что Нечипоренко узнал о беременности от другого мужчины и…
– Это слишком просто, Верочка. Надо разбираться, – Немирович посмотрел на часы. – Пора. Пойду, выложу всё начальству. А вечером с тортом к тебе. И не вздумай возражать.
Вера улыбнулась и кивнула.
Ильина Константин увидел у дверей кабинета. Он стоял с портфелем в руке и помахивал на себя шляпой. Струйки пота лениво ползли по лицу Николая Ивановича.
– Поехали, – сказал он подошедшему Немировичу и громко шагая, направился к выходу. Уже в машине, всё в той же дребезжащей «буханке», Немирович спросил:
– Куда едем, Николай Иванович?
– Регинский вызвал.
– Регинский это кто?
– Это прокурор города.
Больше Ильин не проронил ни слова. Он упрямо смотрел на дорогу и время от времени смахивал ладонью капельки пота со лба.
Двухэтажное здание прокуратуры было спрятано среди огромных лысеющих вязов. Ильин с Немировичем поднялись по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж. Двери в приёмную и кабинет прокурора были распахнуты, равно как и окна, в надежде на освежающий сквозняк. Миловидная и улыбчивая девушка при виде Ильина с неизвестным ей человеком, привстала и энергичным жестом показала, что надо быстро проходить в кабинет Регинского. Ильин вошёл и остановился. Следом за ним остановился и Константин.
За столом сидел человек, лицом похожий на Мойдодыра из мультика – таким же квадратным и при полном отсутствии шеи. Это и был прокурор Регинский. Он прикрыл глаза и подставил своё большое лицо под струю вентилятора, урчащего на столе.
– Дверь закрой, – сказал прокурор непонятно кому.
Костя находился ближе к двери, поэтому принял это на свой счёт, дверь закрыл.
– Докладывай, Коля, – не поворачивая головы, приказал Регинский.
– Пётр Васильевич, пусть Немирович доложит, – предложил начальник милиции.
Регинский лениво повернул голову и измерил взглядом Константина. Выражение лица прокурора стало вовсе не приветливым.
– Это ты из Москвы, что ли?
– Я.
– Докладывай.
Немировичу было непривычно такое пренебрежительное отношение, но он решил пока смириться. Мало ли какие у них тут порядки. Имеет ли смысл лезть в бочку? Костя очень коротко рассказал о том, что было известно на этот момент об убийстве Ольги Нечипоренко. Говорил быстро, без лишних комментариев, только факты.