Талисман всадника
Шрифт:
— Куда?
— Окончательно спятил? Местные мне объяснили, будто около ворот появился громадный отряд мятежников. Под тем самым знаменем, со звездочкой. Собираются штурмовать! — Как интересно… — пробормотал я. — Город, принадлежащий короне Немедии! Город, в котором достаточно боеспособных отрядов! Тебе рассказывали сказки, Веллан!
— Сказки? — взвился оборотень. — Вот пойди на стену и посмотри на эти сказки! Точно тебе говорю, на полуночи Немедии мятеж! Да такой, что наш Бешеный Вожак и рядом не лежал! Я уж не беру «переворот Четырех» в Аквилонии! Помнишь, шесть лет назад, в Тарантии?
— Помню, — кивнул я. Еще
— Идем, — Веллан схватил меня за рукав и увлек за собой. — Слышишь, трубы орут? Похоже, в Эвербахе объявили осадное положение! Во, а еще и колокола! Бесплатное развлечение, честное слово! Люблю! Вовремя мы сюда приехали!
— Веллан! Тотлант! — нас окликнули с другого конца коридора. Понятно, король Эрхард вместе с племянничком. — Что происходит? Наводнение, пожар, нашествие мантикор?
— И то, и другое, и третье! — счастливо проорал Веллан.
— Месьор губернатор просил бы всех представителей посольства оставаться в доме, — к нам подлетел десятник личной стражи управителя Эвербаха. — Дабы не вызывать возможных… трудностей.
— Пош-шел ты! — скривился Веллан, отстранив десятника. — Кто куда, а я побегу на стену. — Интересно посмотреть.
— Меня возьмешь? — из своей комнаты вынырнул Эртель, вслед которому спешил король. — Тоже хочу глянуть.
— Бунт в Немедии, — хмыкнул Эрхард. — Тоже самое, что снег в Стигии. Тотлант, у вас в Стигии бывает снег?
— Не бывает, — деревянно ответил я. — Кликните охрану и пошли посмотрим.
— Мы сами себе охрана, — гордо заявил Веллан.
С тем мы и отправились из уютного дома губернатора к главным городским воротам, выводящим на Закат.
И вот мы вчетвером (точнее, впятером. Вслед за Велланом увязался один из личных телохранителей короля: гигантский оборотень со светло-каштановыми волосами и взглядом законченного убийцы) стоим на крытой галерее стены Эвербаха справа от башни-барбикена и любуемся.
Любуемся на большой, не менее четырех сотен, вооруженный отряд под немедийским знаменем с красно-белой звездой и полутора десятками дворянских штандартов.
Господ посланников и возглавляющего их короля пропустили на стену беспрепятственно — посмотрите, мол, какое отребье завелось в нашей благословенной Немедии. Ишь, огольцы, даже вензель на знаменах не заменили — «НЭ», Нимед Эльсдорф. Не хотят нынешнего государя признавать!
За Эрхардом и компанией приглядывали два десятника в годах — вислоусые суровые немедийцы, которые, по словам месьора губернатора, были обязаны нас «оборонять» от всех возможных опасностей.
Вообще-то ничего исключительного пока не происходило. Большая часть отряда мятежников стояла вдалеке, так, чтобы не достали лучные и арбалетные стрелы, а к воротам подъехали двое — уже знакомый мне по вчерашнему приключению граф Крейн и…
Я замер и раскрыл рот. По роду службы и по должности придворного волшебника я частенько разъезжаю по близлежащим государствам в поисках магических трактатов, особенных артефактов, интересующих меня как волшебника, частенько заезжаю в гости к друзьям. Всего два с половиной года назад я останавливался в Бельверусе, в гостеприимном доме герцогов Эрде. Встречался с его
Рядом с графом Крейном на игреневой масти кобылке гарцевала юная женщина, умопомрачительно похожая на госпожу Рингу. Либо я имею дело с творением рук безвестного некроманта, либо… Либо Ринга жива! В противовес всем полученным из Бельверуса сообщениям.
Я всмотрелся, применив заклятие «орлиного ока», и понял, что девушка действительно очень похожа на мою старую приятельницу, но таковой, скорее всего, не является. Мы, волшебники (не маги, не колдуны, не чернокнижники, а волшебники), умеем различать. Девушка была полукровкой. В ней смешались крови самых разных человеческих и нечеловеческих рас, пускай и выглядела она как человек — темноволосая, невысокая, с неплохой фигуркой, которая с годами станет очаровательной… Я чувствую кровь гулей — не тех иранистанских гулей, являющихся лишь демоническими воплощениями, а вполне живых, теплокровных существ, обитающих в Рабирийских горах. И еще от странной девицы исходит жестковатое, колючее тепло, как от ежика. Обычно таким образом в магическом видении выглядят подгорные карлики — гномы. И человеческого в этой молодой даме предостаточно. Добавим сюда же тусклое сияние крови изначальных альбов, просматривающееся для меня настолько ясно, что сомнений не остается, и получится…
Вас когда-нибудь били кувалдой по голове? Или чем-нибудь тяжелым? Меня били — табуреткой в кабацкой драке, затеянной Велланом и Конаном. Впечатление изумительное. Сначала искры из глаз, потом забытье, потом долгая, не поддающаяся никаким целебным заклинаниям головная боль. И вот сейчас я ощутил столь же мощный удар, только нанесенный не рукой и не каким-либо предметом, а волшебством.
Стоило мне поближе присмотреться к странной девушке, вышедшей на переговоры с властями города, находившегося в смехотворной осаде, как вдруг на мой разум, обостренный многолетней магической практикой, обрушилась непосильная тяжесть. Как удар сапогом в лицо. Что-то красное, страшное, сияющее, злое и кусающееся.
Хотя нет, не злое. Как бы я не был ошеломлен, я чувствовал — волшебство, исходящее от молодой женщины, как раз принадлежит не к великим силам Тьмы и Света. Магия Равновесия. Однако настолько мощная и необоримая, что я пошатнулся и начал заваливаться.
— Ты чего? — слегка дрожащим голосом спросил Веллан, подхватив меня на руки.
— Девочку внизу видишь?
— Ну, вижу… Неуютно как-то… Дрожь пробирает. Посмотри на Эрхарда!
Я посмотрел. Его величество стоял бледен и отягощен, сутулые плечи и потеряный взгляд.
— Веллан, — прохрипел я, — рядом с нами находится невероятно сильный источник магии. Как узнал? Чувствую, уж поверь. Я настоящий волшебник, а не недоучка… А вот недоучка торчит внизу, но настолько могущественная, что от города камня на камне не останется! Никакого штурма и боя не будет. Бунтовщики возьмут Эвербах с одного налета. Боги, все красное, красное! Кругом красный цвет!
— С ума спятил? — выдавил оборотень, которому тоже было нехорошо. Племя Карающей Длани очень остро чувствует чужое волшебство.