Талисман
Шрифт:
— Но я помыл несколько плит!.. — ныл Джек.
— Я не говорил тебе помыть несколько плит! — кричал Капитан. Люди расступались перед ними, некоторые с сочувствием смотрели на Джека.
— Но я как раз собирался вернуться и помыть остальные, честное слово…
Капитан с силой толкнул его, так что он кубарем полетел во двор, и прошел сам, даже не взглянув на охранников.
— Не надо, папа! — вовсю ревел Джек. — Мне больно!
— Ничего, сейчас ты еще получишь!
И он отвесил ему тяжелый подзатыльник. Пройдя таким образом через двор, они подошли к деревянным ступеням дворца.
— Теперь
— Я больше не буду! Обещаю! — орал Джек во всю глотку.
Они повернули в другой, более узкий коридор. Дворец, как оказалось, вовсе не был шатром, просто полотнище было натянуто поверх здания. Внутри Джек увидел мозаичные галереи и маленькие комнатки.
— Поклянись! — орал Капитан.
— Клянусь, я исправлюсь!
Зайдя еще в один коридор, они повстречали несколько богато одетых людей — те повернули головы, пытаясь понять, откуда такой шум. Один из них, до этого отдававший приказания двум женщинам с простынями в руках, оглянулся и подозрительно осмотрел сначала Джека, потом Капитана.
— А я клянусь, что выколочу из тебя всю душу! — не унимался Капитан.
Люди в коридоре громко рассмеялись. На них были широкополые шляпы с лентами и бархатные туфли. Лица тупые и жадные. Мужчина, говоривший с девушками, одна из которых, похоже, была беременна, телосложением напоминал скелет. Его бегающие, напряженные глаза уставились на мальчика и офицера.
— Прошу, не надо! Ну пожалуйста!
— За каждое «не надо» — дополнительная порка.
Воздух в коридоре снова взорвался от смеха. «Скелет» обнажил зубы в холодной и острой как нож улыбке и вернулся к дамам.
Капитан втащил мальчика в пустую комнату, заставленную пыльной деревянной мебелью, и наконец-то отпустил его ноющую руку.
— Это были его люди, — прошептал он. — Какая жизнь нас ждет, если…
Он понурил голову и, казалось, забыл о спешке.
— В Библии сказано, что смиренные наследуют Землю. Но в этих людях нет ни капли смирения. Они отбирают все, что попадется им на глаза. Они хотят богатства, они хотят… — Он остановился на полуслове, не желая или не имея права сказать, чего еще хотят эти люди. Затем снова посмотрел на мальчика: — Нам нужно поторопиться. Здесь, во дворце, есть потайные ходы, о которых его людям неизвестно. — Он указал на деревянную стену.
Джек ничего не мог понять, пока Капитан не нажал на два ржавых гвоздя в углу пыльной панели. Она отъехала вбок, открывая темный узкий проход, напоминавший поставленный вертикально гроб.
— Отсюда ты сможешь только взглянуть на нее, но, я думаю, этого тебе будет достаточно. В любом случае это все, на что ты можешь рассчитывать.
Джек, следуя молчаливому указанию, вошел в коридор.
— Иди прямо, пока я не остановлю, — тихо сказал Капитан и вернул панель на место.
Джек в полной темноте пошел вперед, скользя руками по стенам. Через несколько шагов пространство впереди него неожиданно осветилось. Тонкий луч пробивался через трещину или окошко где-то высоко над головой. Джек уже давно потерял чувство направления и шел, лишь внимая голосу своего проводника. Его постоянно окружали какие-нибудь запахи. В одном месте он почувствовал аромат жареного мяса, в другом —
— Стой! — внезапно сказал Капитан. — Сейчас я тебя приподниму. Дай мне руку.
— И я смогу что-либо увидеть?
— Сейчас узнаешь.
Капитан схватил Джека под мышки и поднял его над головой.
— Там должен быть щиток, прямо перед тобой, — прошептал он. — Отодвинь его влево.
Джек слепо пошарил руками перед собой и нащупал тонкую деревянную пластинку. Она отодвинулась на удивление легко, и свет хлынул в непроглядную тьму тоннеля. Маленький лохматый паук поспешил убраться на потолок.
Джек увидел комнату размером с обычный гостиничный номер. Она была наполнена женщинами в белом и мебелью, такой резной и инкрустированной, какую он раньше видел только в музее. В центре стояла роскошная кровать. На ней, до плеч укрытая одеялом, спала или дремала…
Джек чуть не вскрикнул от потрясения и ужаса. На кровати лежала его мать! Это была его мама, и она умирала.
— Посмотри на нее, — шепнул Капитан и поднял его еще выше.
Джек и без этих слов не мог оторвать от нее глаз. Она умирала. Джек никак не мог в это поверить. Но даже цвет ее кожи, даже ее выцветшие волосы говорили об этом. Няньки суетились, постоянно поправляя простыни, зачем-то перекладывали книги на столе. Они проделывали это с деловым и целеустремленным видом, хотя явно не знали, что им нужно делать, как они могут помочь своей Госпоже и может ли ей вообще что-нибудь помочь. Они были бы счастливы, если б могли продлить ей жизнь на месяц или хотя бы на неделю.
Джек снова всмотрелся в восковое лицо лежавшей на кровати женщины и теперь понял, что ошибся. Это была не мама. Черты были мягче, профиль — более классическим. Умирающая женщина была двойником его матери. Это была Лаура де Луизиан. Джек не знал, что еще он должен увидеть. Бледное, неподвижное лицо ничего не выражало.
— Все, — шепнул он, задвигая щиток на место.
Капитан опустил его на пол. Вокруг вновь воцарилась темнота.
— Что с ней случилось?
— Этого не знает никто, — раздался голос за его спиной. — Королева не может видеть, не может двигаться, не может говорить…
Капитан на секунду замолчал, потом взял Джека за руку и сказал:
— Пора возвращаться.
Они снова очутились в пустой пыльной комнате. Капитан счистил липкие нити паутины с рукавов своего форменного сюртука. Все это время он не сводил глаз с готового расплакаться Джека.
— Теперь ты должен ответить на мой вопрос, — сказал он.
— Да?
— Тебя прислали сюда спасти ее? Спасти Королеву?
Джек кивнул:
— Не только, но и для этого тоже. Скажите мне одну вещь… — Он на мгновение замялся. — Почему эти скоты до сих пор не захватили власть в свои руки? Ведь она не может помешать им ничем?
Капитан улыбнулся, но это была невеселая улыбка.
— Зато я могу. И мои люди, — сказал он. — Конечно, они могут пройти через внешние посты. Ты сам видел, какая там охрана, но здесь, около Королевы, мои гвардейцы. — Щека на не тронутой шрамом половине лица едва заметно дернулась. Пальцы рук, сплетенные в замок, были крепко сжаты. — Так, стало быть, твоя задача… Ты ведь должен идти на запад, верно?
Джек почувствовал, как напряжен этот человек, сдерживающий растущее волнение только благодаря выработанной за долгие годы привычке держать себя в руках.