Talk to me (Поговори со мной)
Шрифт:
– Александру Дмитриевичу очень нравится, как ты работаешь, и он по секрету сказал мне, что хочет взять тебя с собой на раскопки после того, как ты допишешь диссертацию.
– Да ладно?! – Сердце у меня начинает биться быстро-быстро. У меня будет работа! Значит, и Егорку не отберут!
– Но он попросил меня дать тебе характеристику. Не профессиональную. Личностную. Я сказал, что обязательно напишу ее после возвращения из Лондона.
– А… почему сразу не написали? – озадаченно спрашиваю я. – Вы ведь меня… шесть лет уже знаете.
– Хотел убедиться кое в чем, – он смотрит на меня так, будто вот-вот использует Легилеменцию. –
– Я всегда веду себя профессионально! – возмущаюсь я.
– Вот и славно, – говорит Наставник чуть погодя, похлопывает меня по тыльной стороне ладони, встает и отправляется на кухню.
Я не вру. Какое уж тут смешивать, когда мое личное и профессиональное – давно одно и то же.
За окном совсем темно, только луна бросает неверный белый свет на поле. Я лежу к Насте спиной. Не могу ее видеть.
– А Драко в жизни еще милее, чем на фотке.
– Ага.
– И умный к тому же.
– Ага.
– А этот его акцент…
– Ага.
– А перед уходом он сунул мне записку, в которой сказал, что мечтает переспать со мной.
– Что?! – я резко поворачиваюсь к Насте и во все глаза гляжу на нее.
– Ну хоть на что-то обратила внимание!
– Дура, – в сердцах шиплю я и опять отворачиваюсь.
– Ев, ну ты чего, а? – она пихает меня в бок. – Ну ты обиделась что ли? Что я с ним заигрывала?
– Да делай ты что хочешь! Хочешь переспать с ним – ради Бога, я ему никто… – последние слова тихие, и подушка подо мной начинает становиться мокрой.
– Ев… ну что ты за глупости говоришь? А как же то, что он приходит к тебе каждый день, а? – Настя обнимает меня за плечи и гладит по голове.
– Я его френдзона, – уже спокойным и безразличным голосом объясняю я.
– В смысле?
Приходится рассказать Насте про дежурство и то, что произошло после.
– То есть раздел до лифчика и все? – удивляется она.
– Ага. Уже джинсы хотел снять, но потом, наверное, подумал, что не очень-то это прилично. Ну и хорошо, в общем-то.
– Да уж. Ничего глупее, чем завести с ним здесь роман, ты придумать не могла.
– Это еще почему? – Второй раз за день эта фраза – уже чересчур.
– Ев, ну ты же умная. У тебя есть эта, как ее… stamina*! Помнишь, к нам профессор из Германии приезжал? Он потом с Северенко разговаривал, а я услышала случайно… – Я усмехаюсь. Случайно, конечно. – Он сказал, что из всего класса у тебя есть stamina. А ты тратишь ее на всех подряд. Жалеешь… Жалость – не лучший повод начинать отношения. Ты его пожалела. Ты когда-то и Ваню так же пожалела. И вот результат: ты – одинокая оборотниха, которая три года по кусочкам собирала свое искалеченное сердце, так с этим и не справилась и каждый день проводила в мечтах, как найдет ту сволоту, что ее превратила, и всадит ей клыки в глотку. А! Вот еще: у тебя на шее висит оборотень-подросток, которому ты не родня вообще, даже не седьмая вода на киселе, но не заботиться о нем ты не можешь. Боюсь представить, к чему тебя роман с Драко приведет.
– Спокойной ночи, Насть.
– Прости. Вырвалось. Ты и так это все знаешь.
– Спокойной ночи, Насть.
– Спокойной.
Stamina (англ.) – запас жизненных сил; внутренние резервы организма; выдержка, выносливость, стойкость, внутренний
Забрав книгу, Малфой сразу ушел домой, едва сказав Эве и слово, а ведь так хотелось… Он уже часа два лежал на кровати, глядя в потолок, и думал, думал, думал… В сердце крутилось какое-то жгучее, неприятное чувство. Мозг подсказал, что оно называется ревностью. Неужели он настолько имбецил, чтобы ревновать ее к тринадцатилетнему пареньку! Вообще, сама мысль о ревности раньше казалась ему дикой, а теперь он видел в мальчишке угрозу. Нет, выглядел-то тот лет на пятнадцать-шестнадцать, не меньше. На лицо вроде даже ничего, крепкий, низковат правда, но какие его годы. Как она обняла его за плечи, как поцеловала в макушку, как во время ужина постоянно прикасалась к нему… Назвала его братом, конечно, но технически-то он никакой ей не брат и хоть пытался уклониться от бесконечных «мамочкиных» замашек, подальше от Эвы все равно не пересел. И где этот мальчишка будет сегодня спать? Ну, допустим «койко-место» в ее кровати наверняка займет подружка, уже легче.
А вот ему путь на это «койко-место» теперь надолго заказан. Ну почему, почему ему необходимо было в очередной раз повести себя как конченная сволочь? Ведь она все объяснила, Великий Мерлин, да она даже извинилась за свою забывчивость! С тех пор, как она появилась, Драко вновь почувствовал, что является центром вселенной. Хотя бы чьей-то. И в очередной раз обманулся. Но больше всего в тупик ставили собственные слова: никто из них никому ничего не должен. Он всегда свято верил, что ничего не должен ей. Но тогда… и она на самом деле ничего не должна ему.
Малфой взвыл как раненный зверь и перекатился на живот, уткнувшись лицом в подушку. Итак, ему почти двадцать три, и он просто до отчаяния не способен строить нормальные отношения. Его никогда этому не учили… К браку по договоренности Драко был готов с самого детства, а там чуть ли не каждое движение расписано. Что до отношений… да кому они нужны? Так казалось. Лишь казалось. А завтра еще идти на матч. Нет, квиддич он любил, но в компании Астории… В обычный день сразу после матча он пошел бы к ней, и все было бы прекрасно. Но теперь, отчасти – из-за гостей, отчасти – из-за собственного идиотизма, он не увидит ее как минимум до понедельника.
И оборотни, как назло, не шли из головы… Чтобы отвлечься, Драко решил почитать и потянулся к книге в твердой белой обложке.
– Ну, в какой музей еще сходим? – с энтузиазмом спрашиваю я, разглядывая карту Лондона.
– Великий Перун, Ева! – обреченно восклицает Настя и даже перестает есть свое мороженое. – Что, мы еще не все музеи обошли?
– Я просто хотела показать вам как можно больше, – рассерженно говорю я. – Ну неужели вам не интересно, как пытали волшебников в пятнадцатом веке?
– Водили их по музеям? – с усмешкой вставляет Егорка, заглатывая еще одну ложку.
– Тогда еще не было музеев, и если бы ты учил хоть немного историю, то…
– Был бы таким же невыносимым занудой, как и ты, – заканчивает Настя мою нравоучительную речь.
– Ну а вы куда хотите пойти? – уязвлено спрашиваю я, скрестив руки на груди.
– Вот! С этого и надо было начинать! – Настя всучает мне пергамент.
– Клубы? Бары? Магазины? Все, что интересует тебя в Лондоне? – я почти с отвращением бросаю ей список.