Таллинский дневник
Шрифт:
Корабли рассредоточились, непрерывно маневрируют, и не так просто их "накрыть".
Это хорошо, что батареи противника себя обнаружили. Их сразу засекли. Теперь по ним сосредоточен огонь всей нашей корабельной артиллерии.
– Ведем бой с береговыми батареями, - передает Золотарев по трансляции на боевые посты. - Снаряды противника падают справа по борту.
В гул канонады вливаются новые звуки - голоса пулеметов и автоматов. В небе возникло целое кружево из белых и темных клубков - разрывы зенитных снарядов... На большой высоте летит воздушный разведчик противника. Он в кольце разрывов. Мечется из стороны в сторону,
А тем временем командиру корабля докладывают данные, принятые с корректировочного поста.
– Пожар на берегу!
– Взрывы у цели номер шесть!
И действительно, даже невооруженным глазом заметны дымы, поднимающиеся над лесом, в районе целей, по которым бьют наши корабли.
Огонь вражеских батарей слабеет. Сейчас противнику не до наших кораблей. Там, над лесом, появились советские бомбардировщики и штурмовики. Зенитки противника огрызаются. Их, должно быть, немало, если судить по разрывам, густо усеявшим небо. И хотя сильна зенитная оборона врага, наши самолеты все равно пикируют и бомбят. Видимо, бомбят удачно; большой участок побережья охвачен огнем и дымом. А по воде доносятся все новые и новые раскаты взрывов.
Огневой налет кончается внезапно. Вдруг, как-то сразу, обрывается весь этот невообразимый гул и грохот. В одну и ту же минуту прекращают стрельбу не только наши корабли, но и Кронштадт и форты Балтики. Все смолкло, и установилась тишина, к которой не сразу привыкает слух.
Управляющий огнем использует паузу, чтобы по донесениям корректировочного поста установить, как стреляли. Он доволен. Все его расчеты проверены и подтверждены с суши. После первых же пристрелочных выстрелов отмечены прямые попадания в береговую батарею и склад боеприпасов. Золотарев сообщает об этом по трансляции, и матросы вслух выражают свою радость.
Пауза короткая. И тут же новый приказ, новые цели. Бой продолжается...
По возвращении в Кронштадт, расставаясь с Золотаревым, я услышал тогда его счастливые, обнадеживающие слова:
– Теперь до встречи в Таллине!
– Когда?
– Конечно, в этом году, - весело проговорил он и тут же задумался: Впрочем, придется много поработать, особенно балтийским тральщикам. Ох, и много мин на нашем пути. - Он тяжело вздохнул. - Финский залив замусорен минами. Нужно проложить фарватеры, а иначе не выйти на большую воду...
Огненные мили
Глядя на карту боевых действий весны и лета 1944 года, я вспоминаю, сколько еще сухопутных плацдармов и островов на Балтике было занято противником. Жестокая борьба только начиналась. Балтийцам предстояло пройти сотни огненных миль, чтобы поддержать наступление воинов Ленинградского фронта.
Все были в состоянии ожидания, все жили мыслью о наступлении. Пусть не покажется странным, но и мы, военные корреспонденты, тоже разрабатывали свою собственную стратегию. Делали всяческие прогнозы, обсуждали, спорили, где нам находиться, чтобы не прозевать крупные события. Причем больше всего было разговоров о возвращении в Таллин. Недаром наш флотский поэт мичман С. Фогельсон написал немудреную песню, которая пришлась по вкусу морякам и сразу зазвучала повсюду: Мы ждали расплаты всей силой сердец,
И час этот близок теперь наконец,
Считают матросы удары минут
И песню о Таллине снова поют:
За дальними за милями,
За огненной пургой
Тебя не позабыли мы,
Наш Таллин дорогой!
Однако до встречи с Таллином было еще далеко.
...Незадолго до Выборгской операции, о которой дальше пойдет речь, командующий Ленинградским фронтом маршал Говоров повел разговор с командующим флотом о новых задачах для флота.
– Надо брать острова, - сказал он, указав на карте район Бьерского архипелага.
– Мы это предвидели, - заявил Трибуц. - И для высадки десанта подготовили две дивизии.
Он назвал номера дивизий и поспешил разъяснить, что войска прошли специальную учебу, тренировались, привыкли к морской обстановке и прочее, на что Говоров не реагировал, только в его глазах была заметна лукавая улыбка. До конца выслушав Трибуца, он сказал:
– На эти дивизии вы не рассчитывайте. Они задействованы в другом месте, а у вас достаточно и людей, и боевой техники. Скажите спасибо, что мы вашу авиацию больше не используем. Значит, авиация, артиллерия, бригада морской пехоты. Чего же еще? Нащупайте у противника слабые места и бейте его.
Трибуц был несколько озадачен.
– Леонид Александрович, - пытался увещевать он. - Острова Выборгского залива сильно укреплены. Мы с ними имели дело еще в тридцать девятом году, и надо признаться - это крепкий орешек. Там точечные цели, а для уничтожения их требуется и техника, и люди...
– Согласен! Только пока ничем помочь не смогу. Управляйтесь своими силами, - повторил маршал.
На этом разговор завершился. Комфлотом приехал в штаб расстроенный, но делать нечего - надо приниматься за дело. Собрался Военный совет, явились командиры соединений, стали обсуждать, как справиться своими небольшими сухопутными силами. Было решено бригаду морской пехоты перебросить в район Койвисто, что совсем близко к району боевых действий, затем привести в готовность весь малый десантный флот - тендеры, "малые охотники", бронекатера, катера-дымзавесчики, провести их скрытно через узкий пролив Бьерке-Зунд, охраняемый артиллерийскими батареями противника.
Не отрываясь от карты, моряки обсуждали, где самое уязвимое место противника, куда высаживаться, чтобы достичь тактического успеха.
На другой день командующий прибыл в район предстоящих боев, остановился в маленькой деревушке, в ветхом деревянном домике, насквозь продуваемом бешеными ветрами.
Сюда вызвали офицеров. На стене висела карта Выборгского залива с крупными и мелкими островками, которые предстояло взять. Трибуц расположился за столом, а перед ним на лавках сидели командиры частей морской пехоты, корабельный состав. Все слушали, как мыслится провести высадку: сперва на остров Пийсари, захватить его, укрепиться и идти дальше на другие острова. Эту идею подхватил Юрий Федорович Ралль, командовавший Кронштадтским морским оборонительным районом. Он сказал: сил достаточно, чтобы сбить противника с его укрепленных позиций и заставить отступать, а дальше будем наращивать удары.
Следующим поднялся и подошел к столу командир дивизиона дымзавесчиков Амелько. Едва он успел произнести несколько фраз, как домик затрясся, словно человек в лихорадке. Зазвенело стекло, с потолка посыпалась штукатурка. Все вскочили, кто-то крикнул: "Артобстрел! Рассредоточиться!" - но его перекрыл властный голос командующего флотом: "Всем оставаться на месте!"
Действительно, следующие снаряды упали в отдалении, с большим перелетом. Но один-единственный осколок, влетевший в окно, ранил адмирала.