Там, где горит свет

Шевченко Ирина

Какие-то тени приближались с обеих сторон от тротуаров. Возбужденные голоса превратились в невнятный гул.

– Ты как, парень? – спросил кто-то.

В голосе, как и в самом вопросе, не было враждебности, но для Тьена это стало последней каплей.

Захотелось убежать от них, спрятаться, укрыться от назойливых взглядов. Крылья еще трепетали за спиной, и небо манило свободой…

Но до неба он не добрался – только на крышу. Остановился на краю, чувствуя как кружится, словно от вина, голова, и опять полетел, но теперь уже вниз.

А потом

была вспышка, незнакомые улицы, на которых не отыскать ни Софи, ни Люка, и неизвестно как добраться отсюда домой, и подкативший к нему черный автомобиль…

– Лили, да?

– Нет, - улыбнулась красавица, и тень тревоги на миг слетела с ее лица. – Но можешь называть меня так. Мало кому удается выговорить мое настоящее имя. Как себя чувствуешь?

– Уже лучше. Мне… Мне надо вернуться! Меня ждут!

Машина затормозила на перекрестке.

– Слушай меня внимательно, малыш, - строго заговорила женщина, развернувшись к нему. – Ты уже натворил сегодня дел. Но, думаю, Фер с этим разберется. Ты же уже вспомнил доброго дядю Фернана, да?

– Вроде того, - выдавил юноша. То ли от полетов, то ли от быстрой езды его начинало мутить.

– Он сейчас там, пытается ликвидировать последствия твоей неосмотрительности.

– Ликвидировать?

– Да. Немного подчистить память свидетелям твоих незапланированных подвигов. Огонь с этим неплохо справляется, знаешь ли.

– Знаю… Они меня забудут?! – встрепенулся юноша, думая о Софи и Люке.

– Нет, милый, - с усмешкой промурлыкала красавица, - ты незабываем. Они забудут, что ты летал. Будут думать, что какой-то парень просто выскочил на дорогу, водитель вывернул руль, и машина врезалась в столб. Вот и все.

Она снова нажала на газ.

– Куда вы меня везете? – спохватился Тьен.

– В одно дивное место, - подмигнула красавица.

Через полчаса, за которые она не сказала больше ни слова, а он ни о чем уже не спрашивал, чувствуя себя полностью опустошенным и мечтая лишь о том, чтобы оказаться поскорее дома, Тьен узнал, что при определенных обстоятельствах дивным местом, оказывается, можно назвать кладбище.

Совсем не то кладбище, где были похоронены Ланс и Михал, другое, старое и заброшенное. Он даже не подозревал о его существовании.

– Чья это могила?
– спросил юноша, дойдя вслед за Лили к огражденному кованной решеткой памятнику.

Женщина, игнорируя его вопрос, достала из сумочки длинный серебряный мундштук. Открыла маленькую коробочку и подцепила что-то ногтем со дна.

– Не стоит без острой необходимости использовать силу стихии, - сказала она непонятно к чему.

– Так чья это могила? – переспросил Тьен.

Лили поглядела на памятник и пожала плечами:

– Понятия не имею. А вон та, - она указала на свежевырытую яму в нескольких шагах от оградки, - твоя.

Приложила мундштук к губам и дунула в сторону ошарашенного таким ответом Тьена.

Что-то кольнуло в шею. Перед глазами все закружилось, мир снова смазался, и юноша упал, обессиленно закрыв глаза…

Но

он был еще в сознании, когда роковая красотка протащила его за ноги, сбросила на дно канавы, и в лицо полетели первые комья земли.

Удушливая тьма накрыла с головой, сжала в неласковых объятьях, затушила огонь в сердце, высосала воду, обломала жадными лапищами крылья.

– Ты мой…

Зловещий шепот сыплется в уши вместе с землей.

Ни повернуться, ни вырваться.

– Мой…

Хочется вздохнуть, но судорожно открывшийся рот тут же накрывает властным сухим поцелуем, от которого после скрипит на зубах тлен.

Грудь сдавило, сплющило ребра, словно весь мир сейчас стоит на его костях. Кто-то наверху сделает неловкий шаг, и они захрустят, ломаясь.

Пальцы, и те скованы, иначе сжал бы в кулак, и ударил мерзкую темную тварь, глумливым хохотом отзывающуюся на его попытку пошевелиться.

– Ты мой…

Она гладит шершавым языком щеки. Вылизывает, как иные хищники свою жертву, прежде чем впиться зубами. Протягивает тонкие щупальца, обвивает тело, щекочет, забавляясь…

Ну же, тварь! Не тяни. Жри! Не мучь, жри, паскуда!

Хоть бы воздуха глоток напоследок. Капельку воды. Лучик света.

Он ведь так далеко дошел уже, столько сумел.

Огонь, Вода и Воздух признали его. Оставалась только…

Земля?

Земля.

Что ж ты недобрая такая?

Или это лишь кажется?

Огонь может сжечь, а может дать жизнь. Вода - утопить или исцелить раны. Воздух – уронить или вознести до невиданных высот.

– Ты мой, - нашептывает темнота, но в зловещем голосе слышится сомнение.

– Нет, - отвечает он уверенно. – Ты – моя!

– На завершающем этапе испытания допускается помощь знающего, - сказала женщина.

– У тебя странные представления о помощи, - с легким упреком покачал головой мужчина.

– Важен результат, а не методы. Сегодня нам повезло, мы были поблизости. А завтра, когда нас здесь не будет, он вырастит в центре города гору или наоборот разверзнет пропасть до самых огненных недр. Сможешь подправить память всем жителям этого мира и убедить их, что так и было?