Там, где Крюков канал...
Шрифт:
В 1912 году А. И. Зилоти основал в Петербурге «Общедоступные концерты», а в 1916 году, при содействии М. Горького, «Русский музыкальный фонд» для помощи нуждающимся музыкантам.
Находясь с 1919 года за рубежом и работая в Финляндии, Германии и США, талантливый музыкант приобрел особую популярность как пианист. Зилоти везде пропагандировал творчество отечественных музыкантов: П. И. Чайковского, С. В. Рахманинова, А. К. Глазунова и А. Н. Скрябина. Александр Ильич обладал высокой исполнительской культурой и широтой музыкальных интересов.
По отзывам современников, «его игра всегда отличалась интеллектуализмом, ясностью, пластичностью фразировки, блестящим виртуозным мастерством».
Возвращаясь к истории строительства дома на углу набережной Крюкова канала и Екатерингофского проспекта (№ 14/41), следовало бы вспомнить о том, что он, также как соседнее здание на Екатерингофском проспекте (№ 39), частично перестроенное в 1845 году
В. И. Баженов
Василий Иванович Баженов решил обзавестись в Петербурге собственным домом, когда уже был маститым градостроителем. Пользуясь покровительством Павла I, он попросил дать ему земельный участок не где-нибудь, а у Никольского собора. Ему была отведена довольно обширная территория, занимающая половину квартала между Никольским собором и Театральной площадью. Осень 1796 года Баженов работал над составлением проекта своего дома и заготавливал для него строительные материалы. Однако его планам не суждено было осуществиться. Через четыре месяца Василий Иванович тяжело заболел и вынужден был из-за «жестокой болезни в голове своего мозга» (кровоизлияния) отправиться в деревню. 11 декабря 1797 года архитектор поместил в «Санкт-Петербургских ведомостях» объявление: «Продается под строение хорошаго дома место, в 40 саженях с лишком длины и в 30 саженях поперешника, против Никольского собора. На оном месте разводится молодой сад с хорошим расположением и имеется в готовности материал для фундамента и для цокуля из гранитного камня; а кому угодно будет строиться, тому план и фасад, по лутчему вкусу архитектуры готовые сообщены быть могут». Задуманный архитектором двухэтажный дом, согласно чертежам, хранящимся ныне в научно-исследовательском музее Академии художеств в Петербурге, имел высокий цокольный этаж и был спланирован как угловой, с одинаково решенными фасадами. Посредине каждого фасада, на втором этаже, Баженов разместил лоджии с четырьмя дорическими колоннами. На дворе должны были находиться службы, а часть его отводилась под сад. Вероятно, архитектор планировал свой дом в духе московской усадьбы, но закончить работу ему не пришлось. Сыновья зодчего – генерал-майор Константин Васильевич и полковник Всеволод Васильевич распорядились участком, доставшимся им по смерти отца, по-разному: Константин на своей половине возвел жилой дом, выходящий на набережную Крюкова канала, а Всеволод в 1808 году продал свою долю «французскому уроженцу метрдотелю Луи Бенуа», который построил здесь дом, ставший на целый век родовым гнездом знаменитых архитекторов и художников, столь много сделавших для русского искусства.
Луи-Жюль Бенуа слыл прекрасным кулинаром и сделал блестящую карьеру при дворе императрицы Марии Федоровны. У француза было восемнадцать детей, правда, семеро умерли в младенчестве, и он стал родоначальником многочисленных русских Бенуа.
После смерти Луи-Жюля императрица позаботилась о сиротах, а своего крестника Николая определила на казенный кошт в Академию художеств учиться архитектуре. Позже крестник императрицы стал академиком архитектуры. Николай Леонтьевич участвовал в строительстве Большого Кремлевского дворца, позже проектировал здания в Петербурге и его пригородах.
Стал архитектором и сын Николая Леонтьевича – Леонтий Николаевич Бенуа. Другой сын Альберт – известный пейзажист. Одна из дочерей вышла замуж за скульптора Е. Лансере. Их сын Евгений – в будущем известный график и живописец. Другой сын Николай – архитектор. Дочь Зинаида Серебрякова – художница.
Природа щедро одарила эту семью. И в то же время, помимо врожденных талантов, на воспитание не могли не повлиять впечатления детства, сама атмосфера родного дома, в котором сохранялась мебель XVIII века, а на стенах теснились зарисовки, проекты, акварели. В домашней библиотеке хранилось множество книг и гравюр. В комнате одного из братьев – знаменитая «Мадонна Бенуа» Леонардо да Винчи. Стоит добавить, что из окон дома открывается замечательный вид на Никольский собор.
После октябрьского переворота 1917 года жильцы элитных жилых доходных домов, расположенных на бывшем земельном участке градостроителя В. И. Баженова, узнали, что Временного правительства больше не существует и что городом управляют большевики. Кое-какие
Октябрьские революционные события заставили старых жителей дома на себе испытать силу первых декретов советской власти. Вместе с голодом жители «дома Веге» замерзали в своих «уплотненных» квартирах.
В Государственном Русском музее Петербурга хранится картина художника Р. Р. Френца «Крюков канал, 1920 г.». На нем изображен один из живописнейших видов набережной Крюкова канала. Слева теснится мрачная громада «дома Веге». Правее – стройная четырехъярусная колокольня Никольского собора. В глубине, за куполами деревьев – выдающийся памятник русского барокко, Никольский Морской собор архитектора С. И. Чевакинского. Город окутала напряженная тишина. Канал загружен баржами. Вокруг – ни одного человека. Таким предстал перед художником Петроград времен Гражданской войны.
За прошедшие годы некогда респектабельный богатый дом на набережной Крюкова канала во многом утратил свой блеск и былую привлекательность. Прежние его «стражники», могучие атланты – полубоги-великаны, держащие по приказу Зевса на голове и руках небесный свод, не выдержали испытания временем. Теперь они не только не способны поддерживать перекрытия старого дома, но и внесены в список аварийно-опасных деталей этого здания. Прекрасные скульптуры разрушаются на глазах. Чтобы уберечь жителей дома и прохожих от осыпающихся кусков некогда прекрасных изваяний, их облачили в прочные металлические защитные сетки. Теперь, проходя мимо поверженных стражей некогда величественного здания, его жильцам остается только вспоминать о лучших временах и надеяться, что они наступят вновь.
АНСАМБЛЬ ИЗ ТРЕХ ОБЫВАТЕЛЬСКИХ ДОМОВ
Петербургские дома, эти безмолвные свидетели людских судеб, помогают сделать более зримыми и запоминающимися, конкретными и понятными вехи истории и культуры нашего Отечества. Они становятся добрыми помощниками, рассказывающими не только о тех, кто возводил те или иные здания, но и о тех, кто в них жил. Причем это относится не только к всемирно известным памятникам архитектуры, но и к обычным жилым домам, часто небрежно называемым «рядовой застройкой». Ведь душа города живет не только в знаменитых дворцах и музеях, но порой и в доходных домах, хотя не все имена их обитателей донесла до нас история, ибо далеко не все из них в равной мере были интересны для нее. Она чувствуется иногда в каком-нибудь невзрачном проходном дворе, в старом флигеле или на запущенной и ободранной лестнице, знавшей в прошлом иные времена… Лишенные особой оригинальности и украшений, обывательские дома могут о многом рассказать, даже если они выглядят лишь своеобразным фоном для соседних строений-шедевров.
Панорама набережной Крюкова канала. Дома № 7, 9, 11. 2006 г.
Дом № 7. 2006 г
Это, в частности, относится и к ансамблю из трех домов, расположенных на правом берегу Крюкова канала, на отрезке его набережной от Торгового до Кашина моста.
Пятиэтажный дом № 7, с которого начинается Торговая улица (ныне Союза Печатников), сохранил до наших дней облик, который ему придали при перестройке в 1874 году столичные архитекторы М. А. Канилле и А. Г. Вейденбаум. Фасад здания украшен рустовкой, рельефами, изящными балконами, полукруглыми и многогранными эркерами. Оно естественно вписалось в живописную набережную Крюкова канала и прекрасно сочетается со своим «визави» на левом берегу старинной протоки.