Там, где любовь
Шрифт:
— Отлично. Навестил родной дом, побыл с родителями, решил пару вопросов по бизнесу — вот, собственно, и все.
— Чем занимается ваша семья? Сюзи что-то рассказывала, но я, конечно, пропустила мимо ушей.
— В основном — поставка товаров и сырья по всему миру, предпочтение отдается Латинской Америке. Какао, кофе, бобы, каучук, зерно, урожаи нынешние и будущие…
— А как можно поставлять будущие урожаи?
Дон рассмеялся, Морин улыбнулась в ответ.
— Я лично понятия не
— И скромный.
— И скромный, точно. Кроме шуток, у меня ведь есть еще и родной братец, Ник. Вот его хлебом не корми, дай поиграть на бирже. Пол процента какого-нибудь Доу-Джонса способны повергнуть его в экстаз или в отчаяние, даже до сердечного приступа довести.
— Ты не такой.
— Не такой. Я вообще псих. Так считает папа, Я не понимаю, как можно работать, глядя на столбики цифр и разговаривая по телефону. Нет, вообще-то я знаю, что вся мировая экономика на этом и держится, но сам предпочитаю что-то конкретное.
— Как это?
— Это просто. Держишь в руках бревно или доску. Потом берешь топор и гвозди. Потом живешь в доме, ходишь по мосту и знаешь, что это сделано твоими руками.
— И поэтому ты строишь мосты в джунглях?
— И поэтому я строю мосты в джунглях. И поселки в пустынях. И электростанции. Много чего строю. И радуюсь, когда вижу, что сделанное мной выжило, выстояло, не сломалось под ударами стихии и стало приносить пользу. Смешно, да?
— Нет, вовсе нет, Здорово. Но насчет столбиков цифр — неужели ты не любишь деньги?
— Скажу, что нет, — совру, конечно, Просто я не люблю их делать. Надсадно, изо дня в день, посвящая этому лучшие годы своей жизни. Деньги приносят много хорошего. Они обеспечивают комфорт, удобную постель, вкусную еду. Однако они не в силах купить любовь, добрые отношения, дружбу и семью. Настоящую семью…
Дон посмотрел на Морин и увидел, что она почти засыпает.
— Пошли-ка в постель, старушка Морин.
Она мгновенно пришла в себя и негодующе уставилась на Дона.
— Я не собираюсь идти с тобой в постель, что еще выдумал!
Дон хмыкнул.
— А почему, собственно? У нас бы неплохо получилось.
— Глупости.
— Морин, ты чересчур сурова и слишком серьезно относишься к себе.
— Что это ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что смех еще никому не вредил. Как и секс. Лечит душу и врачует тело.
Морин смерила Дона убийственно-скептическим взглядом.
— Я безмерно благодарна тебе за столь трогательную заботу о моей измученной душе…
— И о теле!
— Именно. Но не собираюсь прибегать к твоим услугам.
— Жаль. Очень жаль.
— Есть ли на свете что-то, к чему ты относишься серьезно?
Что за человек! В глазах пляшут черти, на губах играет веселая улыбка, и он так хорош, так хорош, что нет сил на него смотреть…
— Таких вещей немного, но они есть.
— Просвети меня. Что это?
— Хорошая еда. Мое здоровье. Друзья. И, разумеется, общество подходящей во всех отношениях женщины.
— Ага, значит, подходящей во всех отношениях? Ну-ну.
— Это не так просто, как ты думаешь. Таких женщин раз-два и обчелся! Думаю, ты одна из них.
— Я?! Ты с ума сошел!
— А ты что, плохая женщина?
— Не то чтобы плохая, но уж явно не «подходящая».
— А мне ты нравишься!
Морин ощутила нечто вроде паники. Разговор входил в совершенно незапланированное русло.
— Я? Ха! Почему бы это?
— Ты умеешь меня рассмешить.
— Я ни разу даже в голове не держала тебя смешить, что ты придумываешь, О'Брайен!
— И все-таки смешила. Ты, моя прекрасная леди, так серьезна и строга, так наивна и нежна…
— Наивна? О да! Ладно, хватит с меня твоих глупостей. Я иду заниматься.
— Конечно! Не трать времени на пустые разговоры, моя практичная сожительница.
— Не называй меня сожительницей! Конечно, я понимаю, у тебя-то времени полно, ты можешь валяться дома и трепаться ни о чем, но я не могу! У меня есть обязанности. Мне надо работать и учиться, и за меня этого никто делать не будет! Так что, сделай милость, оставь меня в покое.
С этими гневными словами Морин подхватила папку с учебниками и ринулась из кухни. К несчастью, папка зацепилась за какой-то крюк, и вес бумаги и контрольные работы будущего менеджера-маркетолога разлетелись по полу. Морин свирепо выругалась себе под нос и опустилась на колени. Прямо поверх всех бумаг лежала ее последняя контрольная с жирной красной «парой».
Если он сейчас что-нибудь скажет, я его убью. Возьму справочник менеджера, он тяжелый, и убью!
Но Дон ничего не сказал. Молча помог ей собрать все с пола и подняться. Руки у него были жесткие на ощупь. Рабочие руки.
— Морин, если хочешь, я могу помочь тебе разобраться с некоторыми темами, Скажи, если потребуется помощь.
Она едва сдерживала дрожь, вызванную прикосновением его рук.
— Я справлюсь сама. Спасибо.
— Когда перестанешь справляться, скажи.
— СПАСИБО.
Дон неожиданно обнял ее за плечи.
— Эй! Маленькая, поверь мне, принять помощь — это не проявление слабости. Даже если помощь принимает сильная, молчаливая и независимая личность.