Там, где нас нет
Шрифт:
— Пусть, — шепотом согласился Жихарь.
— Все никак не соберемся замуровать его от греха подальше, — зевнул князь.
«Вы много чего не соберетесь», — подумал богатырь.
Царь Соломон снял свое кольцо и долго разглядывал сквозь него отшельника, а Китоврас благоговейно опустился на передние ноги.
— Вы берегите старичка-то! — покровительственно заметил Жихарь, желая оставить за собой последнее слово.
Князь фыркнул и погнал всех из храма на свет.
— Что это у вас под глазом, сэр брат? — спросил
— А что? — встревожился Жихарь и пощупал в указанном месте.
— Кто-то… — Принц поискал нужное слово. — Кто-то ударил вас, сэр Джихар?
И вы стерпели? Этого нельзя так оставить!
На самом деле не выспался богатырь вовсе не из-за петухов, но, куда он бегал ночью и чем все это кончилось, он не хотел говорить даже себе самому.
Можно было по привычке ответить, что в темноте ударился о поленницу, но беспечные адамычи вовсе не заготовляли дров, у них, поди, и зимы-то не было.
— Это он, — сообщил Жихарь Принцу на ухо и показал большим пальцем за спину, на храм. — Это дедушка сушеный меня своим незримым духовным кулачищем поучил за дерзость.
— А я уж было подумал, что местные витязи осмелились, — облегченно вздохнул Принц.
«Из-за каждого сарафана мечами махаться — мечей не напасешься», — подумал богатырь, но вслух почему-то заметил, что вкладывать в кулак железку — последнее дело.
На княжеском дворе их ждало еще одно испытание. Господа кузнецы, нимало не уставшие от ночной работы, развлекались тем, что по-переменке били друг друга в голову Жихаревым кистенем и громко смеялись особо удачным ударам.
Чугунные осколки оставляли на кузнецовских головах только легкие царапины, а вот свинцовый шар сплющился по бокам и стал похож на игральную кость.
— Вы мне всю бирюльку сломаете, — сказал Жихарь. — Я ее нарочно сделал своему младшенькому на потеху — ему-то она как раз по руке.
Смущенные кузнецы вернули кистень владельцу, а Яр-Тур вытаращил глаза и сказал:
— Сэр Джихар, я и не знал, что у вас есть наследники…
— Кий, Щек и Хорив, — с ходу придумал имена мнимым сыновьям богатырь. Он посмотрел на кистень и порадовался, что адамычи встретили их с миром и с миром же провожают.
Несколько молодых воинов с юными женами и невестами решили воспользоваться случаем и покинуть Нестьград — дескать, нужно проводить пожилых царя и кентавроса.
— Да мы недалеко, — уверяли они князя Микромира.
— Знаю я ваше «недалеко», — отвечал он. — Давайте уж как следует попрощаемся.
— Места у нас жаркие, — предупредил царь Соломон. — Вверх по Нилу-реке есть где поселиться. Но солнце там такое, что вы же совсем почернеете и станете носить золотое кольцо в носу…
— А нам, адамычам, все равно — что на жаре, что на льдине, — отвечали отходчики. — Кабы мы не ходили, вся земля до сих пор пустая стояла.
— Дело хорошее, пусть проводят, — сказал Жихарь. —
— Ох, слоники наши, слоники, — вздохнул Соломон. — Ох, львы наши рыкающие, вы совсем пропали…
— Слоников не обижайте — оставляйте на развод! — велел Жихарь на всякий случай, потом спросил, каковы слоники.
Царь объяснил, показывая руками высоко и широко.
— А слоники добрые? — спросил Жихарь.
— Подобрее некоторых, — сказал Соломон.
— А я еще добрее! — объявил Жихарь и протянул царю золотую ложку на память.
Но царь Соломон предпочел железный гребешок.
— Когда вернусь в Иерусалим, жены и наложницы сразу же закричат: а что ты нам привез? А вот что, отвечу я и кину им в толпу гребешок. Пока они будут его делить, я успею как следует отдохнуть с дороги…
— Они что, гребешков не видели? — удивился Жихарь.
— Дорог не подарок, а внимание, молодой человек…
Тогда богатырь предложил тот же дар князю Микромиру.
Князь замахал руками:
— Не приму, не приму! Она вам еще пригодится, это не простая ложка: ею любое горе можно расхлебать! Да потом кажется мне, что это вовсе не ложка… Хороша ли она в деле?
— Тяжела даже для моей руки, — сказал Жихарь. — Течет, пузыри пускает.
Хлебать ей несподручно, держу только для славы или пропою.
— Дай-ка я проверю, — ликующе сказал князь и по-молодому полетел к себе в терем.
Царь Соломон долго толковал с Китоврасом, потом подошел к Жихарю и протянул тростинку, заткнутую с обоих концов.
— Мы тут посоветовались, — сказал он, — и есть мнение: что это мы, два первых в свете мудреца, будем ссориться из-за какого-то червячка? Он свое дело сделал. Камнееда зовут Шамир, и он прекрасно прогрызет для вас стену в любой темнице. Только по дороге не забывайте подкармливать и следите, чтобы Будимир его не скушал — тогда конец обоим…
Вернулся князь Микромир.
— Это что угодно, только не ложка, — сказал он. — Я развернул стол с чертежом так, чтобы восток совпал с солнцем, так стебель стал показывать на то самое место. Теперь вам не о чем беспокоиться: поставили ее на ровное место и определили свой путь. Ложка эта досталась тебе неспроста, и я даже не хочу спрашивать откуда.
Жихарь и Яр-Тур, не сговариваясь, низко поклонились своим старшим спутникам и князю, после чего увлечены были за стол — присесть на дорожку.
Прощались весело, а расходились в печали. Даже Будимир на шлеме нахохлился.
— Скучно без них будет, — вздохнул Жихарь. В животе бодро бурчало расстанное вино.
— Не оглядывайтесь, сэр брат, — сказал Принц. — Честно говоря, я опасаюсь, не обман ли и это.
— Да ты что! — И Жихарь полез на всякий случай в суму. Золотые монеты, лежащие там, таковыми и остались.