Там, где тепло
Шрифт:
– И теплее, – поежилась Марина и вновь достала термос.
– За день до Северореченска один черт не добраться. Если только впотьмах ехать. – Возница взмахнул вожжами, подгоняя лошадей. – Значит, за постой так и так столько же, если не больше, платить придется. А вот если между соседними селами чартером или по городу мотаться, тогда – да, тогда экономия выходит.
Мы допили кофе и, позевывая, какое-то время болтали о всякой ерунде. Солнце уже поднялось над горизонтом, и теперь от его сверкавших на снежном насте лучей у меня начали слезиться
– Это не Октябрьский, случаем? – повернулся я к пироманту.
– Октябрьский дальше, – покачал головой Напалм и вслед за Мариной достал темные очки. – Это Боровая.
– А мне не могли очки взять? – не сдержался я. – Не вижу из-за солнца ни фига!
– Посмотри в сумке, – посоветовал пиромант. – Тебе тоже положить должны были.
Расстегнув молнию, я пошарил внутри и действительно обнаружил запечатанные в пластик очки с поляризационными стеклами. Очень кстати для такого солнечного дня.
– Баловство это, – не оценил очков возница. – Сколько ни брал, на морозе ломаются.
– Это у вас неправильные пчелы какие-то были, – усмехнулся Напалм.
– Да уж куда нам, деревне!
– Точно-точно!
Дядька только хмыкнул и ввязываться в лишенный всякого смысла спор не стал.
Я поерзал, устраиваясь поудобней, поднял воротник дубленки и попытался задремать. Не получилось. И на неровной дороге нет-нет, да и потряхивало, и холодно слишком. Марина тоже никак не могла найти себе места, а вот Напалм беззаботно смолил сигаретку за сигареткой и не без интереса посматривал по сторонам.
– Тут всегда так спокойно? – не выдержала Марина. – А то рассказы обозников послушать, так за стены только на бронетехнике и можно выбираться.
– Да не, – усмехнулся возница. – Днем на торной дороге опасаться нечего. Вот если в глубинку куда-нибудь свернуть, неприятностей можно полное лукошко поиметь.
– Нечисть? – уточнил пиромант.
– Днем бандиты, а как вечереть начинает – и чертовщина всякая на дороги выползает, – поежился дядька. – Ну и когда снег валит, тоже хорошего мало. И не видать ни зги, и твари разные при такой погоде наглеть начинают.
– Повезло нам! – глянул в чистое, без единого облачка небо Напалм.
– Только холодно, – поежился я. – В прояснение всегда холодает…
– Это еще ничего. Когда ветра нет, мороз перетерпеть можно.
– Тоже верно.
Тут на встречке показалось несколько груженных лесом подвод, и насторожившийся возница замолчал, а перед тем как начать разъезжаться с санями лесорубов, он подобрался и сплюнул на дорогу:
– Не зевайте!
– А что такое? Тут же село недалеко? – удивился я. Спущенное с цепи ясновидение метнулось к встречному обозу, но ничего подозрительного уловить не удалось.
– Некоторые банды специально по дорогам колесят. Как
– Ну, эти точно не из этих, – выдал каламбур Напалм и ткнул рукой: – Вон поворот на Октябрьский уже!
Я приподнялся глянуть в ту сторону и заметил у развилки несколько навесов, едва проглядывавших из-за наметенных ветром высоченных сугробов. Самого Октябрьского отсюда видно не было – то ли поселок находился дальше, то ли скрывался за серой стеной лесопосадок, темневших на другой стороне поля.
– Сколько времени? – уточнила Марина.
Я вытащил из кармана часы, глянул на циферблат и спрятал их обратно.
– Без четверти десять.
– Чуток припозднились с селитрой вашей, – нахмурился возница, потом глянул в ярко-голубое небо и успокоился. – Ничего, погода хорошая, наверстаем.
Тем временем первые сани уже успели съехать с дороги к навесам, которые огораживали защищавшие путников от ветра снежные валы. Не выдержав, я выпрыгнул на обочину и зашагал рядом, пытаясь разогнать по телу кровь. Спина, в особенности под левой лопаткой, ныла теперь уже просто невыносимо, и требовалось чем-то отвлечься от столь неприятных ощущений.
– Стас и Федор на крышу, остальные на периметре, – распорядился лично осмотревший место стоянки начальник охраны и подошел к купцам-компаньонам. – Предлагаю сократить время остановки до четверти часа.
– Сейчас пообедаем и дальше поедем, – скорчил недовольную гримасу Кирилл Ефимович и отправился присматривать за разводившими огонь работниками.
Михаил Григорьевич только пожал плечами. Начальник охраны стянул варежку, потер побелевшие шрамы на щеке и предупредил:
– Плохое у меня предчувствие.
– По поводу? – серьезно отнесся к его высказыванию торговец.
– Встречных обозов нет. А ведь те, кто на рассвете из Песчаного выехал, уже здесь должны быть.
– Мы же встретили кого-то, – подойдя поближе, влез я в разговор и закатал на лоб закрывавшую лицо маску.
– Эти из Октябрьского ехали, – покачал головой начальник охраны и отправился выставлять посты.
А вот это правильно – снежные валы от ветра, конечно, защищали, но и обзор ограничивали, будь здоров. Без караульных никак не обойтись.
И, если уж на то пошло, почему бы мне тоже в деле обеспечения собственной безопасности не поучаствовать? Всего-то надо ясновидение чуток на волю выпустить и подходы к лагерю проверить.
От напряжения на глазах выступили слезы, по загривку прошлись острые коготки наполнявшей пространство магической энергии, но вскоре самочувствие пришло в норму и стало ясно, что в ближайшее время опасность нам не грозит.
– Да не обращай внимания, – посоветовал мне Михаил Григорьевич. – Вечно он из-за всяких пустяков парится. Ничего не поделаешь, ему именно за это деньги и платят.