Танар. Зов крови

Герц Екатерина

— Подожди, я видела последнее письмо! — Виолетта напрягла память, вспоминая содержание. — Каира писала что-то о ссоре с мамой. Почему мама хотела оборвать с ней общение?

Отец открыл было рот, но задумался. На мгновение ей показалось, что он хочет скрыть правду, но в последний момент передумал.

— На самом деле София не так много мне говорила! — признался он. — Не знаю точно, что у них там произошло на этой встрече. Но когда вернулся с работы, твоя мама была очень расстроена. Она рассказала о их сыне. Просто испугалась, что это может коснуться тебя. С тех пор они с Каирой и правда не виделись. Мы могли ничего не знать о их судьбе, если бы не тот злополучный вечер.

Я возвращался

домой из Тарувы. Почему-то очень хорошо запомнил этот вечер. Было темно, немного прохладно. Я торопился, так как у тебя поднялась температура, и ты очень ждала моего возвращения. И тут, как гром среди ясного неба, на дорогу выбежала женщина. Сначала я её не узнал. Она была одета не по погоде. И я не сразу заметил в её руках свёрток. Подъехав ближе, узнал в этой испуганной незнакомке Каиру. Разумеется, затормозил. Она сказала только, что их дом нашли. Я сразу понял о чём она говорит. Хотел увезти их обоих, но она не позволила. Решила увести погоню, чтобы никто из колдэрцев не увидел мой нанобиль. Умоляла защитить её сына. Категорически отказывалась садиться в нанобиль. Поэтому у меня не было выбора. Но я собирался вернуться. Жаль, не знал, что будет слишком поздно!

По спине пробежал холодок. Виолетта невольно представила крошечного беззащитного ребёнка, у которого плохие люди отняли сразу двух родителей. А ведь они до последнего защищали его — пожертвовали своими жизнями. Виолетта не помнила, удивилась ли неожиданному появлению брата. Но зато отчётливо запомнила, как однажды сидела возле его кроватки. Мама тогда задремала от усталости на диване в гостиной. А Виолетта наблюдала за спящим Владом и удивлялась, какие же у него маленькие пальчики: можно запросто повредить неловким касанием. И всегда обращалась с ним очень осторожно, словно с фарфоровой куколкой. Отчётливо помнила и первую улыбку, и как тогда сама хохотала от радости, — до такой степени смешно и умилительно это было.

— Если честно, я понятия не имел, что делать с ребёнком! — обрывистый голос отца выдернул её из воспоминаний. — Он лежал на переднем сиденье и спал. Но как только мы отъехали далеко, вдруг начал плакать. Мне пришлось взять его на руки. Было сложно вести нанобиль одной рукой, но я просто не мог позволить ему долго плакать. Жалко было! Нам с женой было сложно потянуть даже тебя, а тут совсем маленький… Но когда он вдруг замолчал и посмотрел на меня своими маленькими голубыми глазками, я сразу понял, что не смогу его никуда отдать. А он будто убедился, что мне можно доверять, и крепко заснул у меня в руке. Я старался согреть его своим теплом. Так как плохо работал обогреватель.

Ну, а дома София, конечно, пришла в ужас. Я не мог ей сразу всего объяснить. Нужно было возвращаться. Но Каиру я так и не нашёл. Пробовал заходить в лес, кричал. Её как след простыл! Спустя время уже вернулся со снаряжением. Но всё без толку! И тогда я уже точно знал, что сдержу обещание. Уговорил Софию оставить мальчика. Дали ему новое имя. Понадобилось время, но составили документы. В то время я хоть и бросил клан, но периодически помогал по работе. Иногда даже брал тебя в Академию шаонцев. Дополнительный заработок был очень нужен. К сожалению, после того, как мы с Софией решили оставить Влада, было разумнее сделать всё возможное, чтобы никто из нарзенцев не знал о нём. Для всего мира мы оставались обычными микорами. Планировали переезд, но сперва нужно было накопить сбережения. Среди микоров друзей у нас не было, поэтому никто не задавался вопросом, откуда неожиданно взялся ребёнок. Так и прожили несколько лет.

— Разве мы не ездили в Академию уже после появления Влада? — уточнила Виолетта.

— Ты помнишь? — удивился Эдуард. — Мне пришлось вернуться к подработкам, чтобы накопить на

поездку. Твоя мама, к сожалению, плохо справлялась с Владом. С тобой у неё сразу возникла крепкая связь. А вот с ним никак не выходило. А ты тоже хотела внимания. Поэтому я обычно брал тебя в поездки, чтобы ей было проще, а тебе весело. Тебе нравилось играть с Денисом, пока я решал свои дела.

— Для меня было неожиданностью узнать об этом! — пробормотала девушка.

Она пожалела, что ничего не помнит о том времени. Денису повезло сильнее. Он помнил намного больше в силу более старшего возраста.

— Зачем вам понадобилась эта поездка? — задала вопрос Виолетта.

Она хотела услышать правду лично от него. Эдуард ответил не сразу. Стало понятно, что он пытается подавить чувство вины.

— Понимаешь, мы знали, что так не может долго продолжаться! — нерешительно произнёс он. — Нас могли рано или поздно обнаружить. Зная, что Каира и Тилиан, возможно, мертвы, София боялась схожей участи для нашей семьи. А ещё у Влада периодически проявлялась… сила. Он крушил предметы. Со временем это происходило реже, пока совсем не сошло на нет. Но София боялась каждого эпизода. Она всякий раз хватала тебя и пыталась спрятать. А иногда, возвращаясь с работы, я слышал детский плач. Находил Влада одного в кроватке. По нему сразу было понятно, что он кричал уже долгое время. А София пряталась вместе с тобой в другой комнате. Не давала тебе подойти к брату. Мне твердила, что он хочет тебе навредить. Такие срывы случались редко, но тоже подтолкнули к радикальному решению.

И мы решили, что пора что-то с этим делать. Начали готовиться задолго до поездки. Необходимо было с кем-то вас оставить. С маленькими детьми в дороге далеко не уехать. Долго выбирали подходящую домашнюю фею. В итоге остановились на Марте и не пожалели. Она сразу нашла с вами общий язык, не задавала лишних вопросов. У нас было время удостовериться, что она справится. И справлялась! Однако, София не была готова оставить тебя с ней. Пришлось постараться, чтобы её уговорить. Контракт для семейных фей выше любого Закона. Нарушения случаются, но это редкость.

— Но почему маме нельзя было остаться с нами? — искренне пыталась понять Виолетта. — Ты мог поехать один.

Мужчина сжал в руке обручальное кольцо с такой силой, словно намеревался его раздавить. Он вкладывал в это всю свою боль и тоску, накопившиеся за много лет. Затем разжал ладонь, и украшение с протестующим звоном упало на стол, как тяжёлый камень.

— Теперь я очень жалею, что тогда её уговорил! — отстранённо признался он. — Она… будто чувствовала что-то плохое. Не хотела расставаться с вами. Я поступил эгоистично. Боялся путешествовать в одиночку. И вот к чему это привело…

На какую-то долю секунды Виолетте даже стало жаль его: столько сожаления было в этих уставших глазах и на осунувшемся лице. И сколько лет уже живёт с этим чувством?

— Мне не так много удалось выяснить о танарах, — продолжил Эдуард, высморкавшись в грязный клочок грубой ткани; кожа в области носа тут же покраснела. — Все литературные источники Гамильдтона пересказывают одно и то же. Удалось обнаружить только старые летописи на Древнем языке и исследовательскую работу одного учёного, который жил столетие назад. Но даже там не оказалось ничего подходящего. Только наводка на Тройку Гуманности. Точнее, во времена написания летописей острова ещё не носили это название. Но люди здесь знают о магическом аспекте мира куда больше, чем в остальном мире. Их вера напрямую связана с танарами. Мы решили отправиться прямиком сюда. Путь долгий, скопили на него не сразу. Но, благодаря подработкам, удалось сделать это намного быстрее. Да и теперь София тоже могла выходить на работу, пока Марта сидела с вами.