Танат
Шрифт:
– Только не сорвись и не отрубись опять. Гад, я ведь говорила, что высоты боюсь. Тут дна не видно.
– Спокойнее. Поверь, теперь я точно не вырублюсь. Они не позволят.
– Ты о чeм?
– Потом, – я не рычу. Из моего горла вылетает слабый стон. Вместе со звоном возвращается знакомое и слегка под забытое чувство – адская боль.
Голова просто раскалывается, щаон колокольчиков становится не выносим. Я, пусть и не по своей воле, долго не отвечал на зов, а потому он перешёл в стадию причинения боли. Дикой боли.
Бодро
Пусть я не всё понимаю, но эту вспышку памяти я чётко запомнил. Теперь понятно, что заставило меня спасти Тэй и остальных. Спасатель – вот кем я был. И жил в мире, где давно закончилась последняя война, а теперь я в Танате. Ползу в живом доспехе по потолку, а внизу пропасть. И я так и не знаю, как я здесь оказался? Нет цельноц картинки.
Наконец мы достигаем противоположной стороны. Спрашиваю на площадку, а потом, не удержавшись на ногах, на колени. Трясущейся рукой разрываю связывающую нас верёвку и мягко, на сколько позволяет состояние, опускаю Тэй на камни. После этого, обхватив себя руками, падаю рядом.
Меня трясёт, ни на чем не могу сосредоточиться. Голова болит, а зов тянет меня вниз, глубже. Одновременно я понимаю, что мне дали право пройти дальше. К ним. Ненавижу этих тварей уже заранее. Но что они делают там?
– Эй, новенький, ты чего? Что с тобой опять? Ты вообще меня слышишь? Разбери меня Танат, Нико, да ответь же мне? – слышу я рядом голос, в котором раздражение сменяется тревогой.
Меня переворачивают на спину, а это не просто. Я и димортул вместе весим не мало. Отъелись ща эти циклы. Сквозь нескончаемый звон в ушах еле ощущаю эмоции Димона. Дышать, да? Вот в таком ритме? Пробую, пытаюсь, но тяжело.
Мягкие руки начинают массировать мне заднюю часть шеи. Зачем? Это ведь не моя шкура, но обратная связь работает. Мне становится легче и я пытаюсь дышать в указанном ритме, с долгой задержкой дыхания после выдоха.
– Пить, – доносится из пасти димортула и одна из рук, что массировали шею, пропадает. Затем к челюсти прислоняют знакомую флягу из органа бедного тараноглава. Тэй не экономит воду, так что у меня получается напиться от души.
– Всё, – поднимаю дрожащую руку, убирая флягу в сторону. – Надо экономить воду.
– Да-да. Но может ответишь наконец, что это было? Мне стоит бояться?
– Нет. Тебе, если не пойдёшь за мной, то бояться тебе нечего.
– Что? Наши пути расходятся? Как это понимать? Мы даже из шахты не выбрались.
– Выход не так далеко, – хриплю я. Вроде выпил целую кружку воды, но горло по-прежнему будто наждаком дерет.
Не обращая
– Выход там, – показываю девушке пальцем в сторону правого выхода. – Так ты пройдёшь к органам, что питают город над нами. Обычные отсеки для разов. Ты легко сможешь подняться к водосборнику и выйти на площадь.
Вот и полученные от Хранителя знания пригодились. Да, местные живые аналоги систем водоснабжения имели свободный доступ. Обычных разов сдерживали запреты Создателей, а стражи должны иметь беспрепятственный доступ к критической инфраструктуре.
Похоже на то, что Творцы боялись только мобов, а не своих соплеменников, которые могли учинить саботаж. Или причинение вреда живым строениям и биомеханизмам в их среде считалось за табу, или они все-таки относились к единой расе.
– Знаю я, что это. Но мне непонятно, куда ты решил уйти? Или тебе плевать на меня, моё предложение? После всего того, что мы вместе прошли, ты хочешь просто уйти?
– Женщина, – поворачиваюсь к брюнетке и нависаю над ней. От моего рeва она корчит гримасу боли, но молчит. Опять я забыл о её чувствительности. – Пойми, я не хочу тебя убивать, но буду вынужден это сделать. У меня иного выбора не будет.
– Что? – напуганная девушка отскочила от меня и положила руку на свой дробовик. Веерник, как она его назвала.
– То. Ты сама видела, что со мной было, когда я пытался игнорировать зов. Непослушный инструмент здесь наказывают. Так что, если если мне прикажут уничтожить мятежного раза, того, кто им не подконтролен, я не смогу проигнорировать их приказ.
– Что? –уголок рта девушки опустился вниз. В глазах Тэй плескался ужас. – О ком ты говоришь?
Она уже поняла всё поняла, но отказывалась верить. Одно дело, когда говоришь с товарищами о всесильных чудовищах сидя где-то там, в безопастном Последнем Привале или упомянутом ею Доме Странников. Но когда эти же самые монстры рядом, когда они действительно существуют. Тут всё совсем другое – это ужас, который холодит твоё нутро, вытягивает силы и желание даже попробовать сражаться. Когда имеешь дело с ними.
Мне надо убедить Тэй, а потому я спрашиваю у Димона о состоянии моего тело. Нужно узнать, где восстановлена кожа? На шее она есть, а значит наконец можно посмотреть девушке в глаза.
Когда маска димортула расходится на переднюю и заднюю часть, которые убираются в воротник, я поднимаю своё лицо. Дышать тяжело, по виску скатилась капля пота.
Увидев моё лицо, а не маску димортула, Тэй замерла на месте. Словно пыталась превратиться в тот самый соляной столб. Не мигая она смотрела на моё лицо. Будто не могла поверить в то, что увидела.