Танцовщица Гора
Шрифт:
— Простите меня, Господин, — прошептала я.
— Ты положила плеть передо мной, — заметил Мирус.
— Чтобы господин мог использовать её для наказания рабыни, — пояснила я, сама удивившись тому, как естественно у меня получилось думать о себе, как о рабыне! Но что поделать, если я действительно была рабыней!
— Судя по твоему танцу, — сказал он, — Ты уже была серьёзно наказана.
Я предпочла промолчать. Не напоминать же ему, что в танце на меня не упало ни одного удара.
— Кроме того, Ты теперь не являешься объектом
Признаться, я была поражена, а моё сердце чуть не выпрыгнуло из груди, от его слов. Неужели он намекнул мне, что мужчина в маске заявил о своих правах на меня, и что отныне я хожу именно под его плетью? Хотя, конечно, нельзя было исключать и того, что Мирус подразумевал только то, что я принадлежала Ионику с Коса. Ведь именно это было написано на моём ошейнике.
— Я в вашем милосердии, Господин, — сообщила я. — Вы вольны наказать меня.
— И за что, я должен наказать тебя? — устало спросил он.
— Господин? — от неожиданности я подняла голову от земли и уставилась на него.
— Неужели за то, что Ты повиновалась своему хозяину или его людям? — осведомился Мирус.
— Господин! — всё ещё не веря своим ушам, воскликнула я.
— В конце концов, это была твоя обязанность, — напомнил он.
— Конечно, ведь в противном случае она могла быть ужасно наказана и даже убита! — вставила Тупита.
— Хотела ли Ты сама быть приманкой? — поинтересовался мужчина.
— Нет, Господин! — заверила я его.
— Теперь, размышляя над произошедшим спокойно, без гнева, я понимаю, что Ты действительно не хотела заманивать меня в ловушку, — вздохнул Мирус. — Теперь-то я уверен, что Ты предпочла бы дать мне уйти.
— Да, Господин, — согласилась я.
— Но я тогда так обрадовался, увидев тебя снова, — продолжил он, — что все эти знаки, сейчас для меня столь очевидные, просто не заметил. Мне даже в голову не могло прийти, что тебя могли сделать девушкой-приманкой. Окажись на твоём месте любая другая незнакомая мне девушка, я, скорее всего, немедленно бы заподозрил её в нечестности, особенно при тех обстоятельствах, пустынная улица, нелепость ключа в железном поясе и многое другое.
Я только всхлипнула, не зная, что сказать.
— Скорее уж, это была моя ошибка, — вздохнул Мирус. — Я Ты просто была обманута своей привязанностью ко мне, и своей верой в меня. А я был глупцом.
— Простите меня, Господин, — пробормотала я, глотая слёзы.
— Вы не глупы, Господин, — запротестовала Тупита. — Взгляните на Туку. Посмотрите на её фигуру. Посмотрите, насколько она желанна! Да она, наверное, соблазнила бы даже генерала!
— Рабыня, — обратился ко мне Мирус.
— Да, Господин, — отозвалась я.
— Как Ты думаешь, какое наказание грозило бы свободной женщине, займись она тем, что приказали делать тебе? — поинтересовался он.
— Любое, какое выберет для неё её владелец, как только она будет заклеймена и помещена
— На колени, — скомандовал Мирус.
— Да, Господин.
— Мне кажется, или Ты действительно несколько разодета? — усмехнулся он.
— Да, Господин, — отозвалась я, с готовностью сдёргивая с себя импровизированный пояс и узкую полоску ткани.
— Приблизься, — велел мужчина, — на коленях.
— Да, Господин.
Он поднялся на корточки и положил руки мне на плечи. Как он был силен!
— У тебя хорошая фигура, рабыня, — заметил Мирус.
— Спасибо, Господин.
— А как по-твоему, как должно наказать рабыню, которая делала то, что сделала Ты? — спросил он.
— Любое, на усмотрение владельца, — ответила я.
— Плеть? — предположил Мирус.
— Если того пожелает господин, — прошептала я.
В тот момент, я была более чем счастлива, согласиться на плеть!
— Возможно, — задумался он на мгновение, — плеть мехов.
— О да, Господин! — обрадовано воскликнула Тупита. — Да! Да!
— Мой гнев на тебя, как мне теперь кажется, был в большей степени вызван гневом на самого себя, на то, что я так легко уступил твоему очарованию.
— Да, Господин, — согласилась я с ним.
Честно говоря, я в этом никогда не сомневалась.
— Не стоит во всём винить себя, Господин, — опять высказала своё мнение Тупита. — Уверена, что она была очень умной девушкой-приманкой, блестяще прекрасной и умелой приманкой!
Признаться, я не была уверена, что эта фраза Тупиты действительно была так уж необходима.
— Ну что ж, — кивнул Мирус, пристально глядя на меня, — пожалуй, это верно.
Вдруг, он подхватил меня на руки и понёс в темноту, подальше от огня.
— Попользуйтесь ею хорошенько, Господин! — весело кричала Тупита нам вслед. — Заставьте её за всё заплатить! Покажите ей, кто здесь хозяин!
Не отходя далеко, Мирус бросил меня на кучу опавшей листвы. Я испуганно замерла, лёжа на боку и поджав к животу ноги.
— Я несколько сердит, — сообщил мне Мирус.
— Да, Господин, — дрожащим голосом проговорила я.
Пожалуй, это было даже слишком очевидно.
— Эй, рабыня, — долетали до меня весёлые вопли Тупиты, — Первая девушка здесь я, так что смотри мне, служи ему хорошо! Только попробуй мне, плохо ублажить его, и я выбью из тебя ведро рабской смазки!
— Да, Госпожа! — поспешила заверить её я.
Мирус присел около меня на корточки и, пихнув меня на спину, без церемоний развёл мои ноги в стороны. Я хорошо уму служила! Казалось, что всё его внимание, по крайней мере, вначале, было направлено на себя. Впрочем, я и не ожидала, что он уделит мне намного больше внимания, чем, скажем, уделили бы свободной женщине, захваченной в улице горящего города и подвергнутой торопливому изнасилованию, перед тем, как её захватчик полностью разденет её, свяжет ей руки и накинет веревку на её шею.