Танцующая на лепестках лотоса
Шрифт:
Несколько женщин рядом с ней рассуждали о неудобствах при передвижении в лодке, и Аджадеви бросила на них гневный взгляд, удивляясь, как они сейчас могут это замечать. В зависимости от того, что сейчас происходило на юге, их мужчины либо выживут, либо погибнут, а сами они как народ либо сохранятся, либо исчезнут с лица земли. Ей казалось, что все глаза сейчас должны быть направлены в ту сторону, вглядываться в дымку над поверхностью воды. А в каждой голове должна была бы звучать молитва об их победе.
Аджадеви изучала лица людей вокруг себя. Она видела глупость и безразличие,
Не теряя времени, она двинулась к нему, и женщины расступались перед нею. Когда она показала, что хочет сесть на скамью напротив чама, сидевший там кхмерский воин встал, уступая ей место.
— Поговоришь со мной? — спросила она чама, и тут заметила, что молодая женщина, с которой пришел этот воин, направляется к ним.
Аджадеви прищурилась от яркого солнца, которое светило ей в глаза.
— Да, госпожа.
— Почему ты так тревожишься? Боишься, что твой король погибнет?
— Вот уж нет! Он не достоин титула, который носит.
Аджадеви заговорила, сделав короткую паузу, когда подошедшая молодая женщина села рядом с воином.
— Но ты ведь явно озабочен. Почему? Мы здесь в безопасности. Стрелы нас не достанут. Мы забрали все лодки твоего короля. Нам нечего бояться.
— Вы видите этот берег, госпожа? — спросил он.
— Да.
— К этому времени там уже должны были появиться разведчики Индравармана. Часть его людей, безусловно, сбежала после атаки, и они уже доложили ему о случившемся. Почему же тогда мы не видим его разведчиков? Почему до сих пор не подтянулась его армия? Я бы на его месте уже послал бы сюда всех своих людей до последнего человека, чтобы они уничтожили вас на берегу.
Аджадеви почувствовала, как сердце ее от волнения забилось чаще. Она взглянула на далекий и пустынный берег.
— Но… но почему? Почему там никого нет? — спросила она.
— Никого не послали сюда лишь потому, что все чамы находятся где-то в другом месте. — Воин наклонился к ней ближе и, нахмурившись, заговорил очень быстро: — Я думаю, госпожа, что ваш муж сейчас плывет прямиком в ловушку. Думаю, что Индраварман поджидает его там. Иначе как объяснить, что его людей до сих пор нет на берегу? Услышав о поражении, он ринулся бы сюда со всей возможной скоростью, мечтая отомстить, — если только он не знал о предстоящей атаке и не пожертвовал своими людьми ради того, чтобы заманить все ваше войско в ловушку на озере. Других объяснений нет, госпожа. Если Индраварман сейчас там вместе со своей армией, он окружит войско вашего мужа. Он перебьет всех кхмеров до одного, и больше ему уже не…
— Остановись! — Аджадеви подняла руку, внезапно поняв, что все сказанное им сейчас — правда. Знаки многое говорили ей, но только теперь она поняла, почему ветер то усиливается, то затихает, и почему на юге висит над водой эта дымка. Мир вокруг нее вдруг
Воин, стоявший рядом с Аджадеви, нахмурился:
— Но, моя королева, он…
— Режь!
Кхмер быстро освободил пленника.
В панике Аджадеви посмотрела по сторонам и только теперь заметила, что в их лодке двадцать весел, по десять с каждого борта, а гребцов только семеро. Она дала команду своим людям грести. Пока капитан поднимал парус, она схватила ближайшее весло и, подняв его, опустила в воду и изо всех сил потянула на себя.
Пустые скамьи начали заполнять женщины; сначала они неуклюже управлялись с веслами, но затем поймали общий ритм. Казалось, что лодка ринулась вперед, рассекая воду, но тут их внезапно притормозил встречный ветер.
Аджадеви сидела сразу за чамом, лицом к его широкой спине. Она видела, как напрягаются его мощные мышцы, когда он делает гребок. Молодая женщина, похоже, его возлюбленная, сидела перед ним, спиной к нему, и тоже гребла.
— Успеем ли мы догнать его, чтобы вовремя предупредить? — спросила Аджадеви у чама.
Он выпрямился:
— Возможно, госпожа. Но для этого боги должны быть к нам благосклонны. — Чам повернулся к ней лицом. — Мы должны облегчить лодку, госпожа. Все, кроме самого необходимого, нужно выбросить за борт.
Аджадеви скомандовала, чтобы все припасы были сброшены в воду. Люди сделали все так, как она сказала, и даже дети помогали переваливать тяжелый мешок с рисом через борт. Ритмично делая гребки, Аджадеви закусила губу, чтобы сдержать слезы. Она чувствовала себя ужасно глупой из-за того, что не распознала ловушку, и корила себя за это упущение.
Время от времени она представляла себе Джаявара, гребущего так же, как и она, и направляющегося прямо в руки поджидавших его чамов. Она видела сначала выражение ужаса на его лице, которое сменяется смирением. Он попытается защитить и ее, и свое королевство, будет сражаться до последнего воина. Но все же враг одержит победу.
Приспособившись к своему веслу, она теперь ожесточенно двигала им вперед и назад, натужно дыша от напряжения. Это весло стало ее личным врагом. Она нависала над ним, словно это была гигантская змея, обвившаяся вокруг близких ей людей. Кожа на руках покрылась волдырями, которые начали лопаться, но она гребла все сильнее, а боль заставляла думать ее о том, что вскоре ожидает Джаявара.
— Быстрее! — крикнула она. — Мы должны плыть быстрее!
Берег превратился в тонкую линию. На открытой воде волны стали выше, они ударялись в нос их подрагивающей лодки, поднимая тучи брызг. Внезапно весло чама сломалось пополам и он полетел назад, упав ей на колени. Она помогла ему подняться, и он, пересев к своей любимой, забрал у нее весло. Молодая женщина села рядом, и он наклонился, чтобы поцеловать ее в макушку, после чего снова принялся грести. К своему изумлению, Аджадеви на этот раз почувствовала, что его гребки решительно продвигают их лодку вперед.