Танцующая на лепестках лотоса
Шрифт:
Волны били в нос лодки. Повернувшись, Аджадеви увидела, что чамский воин гребет, а кхмерская женщина сидит рядом с ним на корточках, положив руку ему на колено. Их любовь была такой же ощутимой, как бьющий в лицо ветер, и Аджадеви молилась, чтобы любовь эта пережила предстоящую схватку.
В лодку попадало слишком много воды, и, почувствовав, как она плещется у нее под ногами, она попросила мальчика, сидевшего рядом с ней, начать вычерпывать ее. Он поклонился и стал искать, чем это можно было сделать.
Их парус хлопал на ветру, и в том месте, где он крепился к мачте,
— Почини парус! — крикнула она какой-то ничем не занятой женщине, надеясь, что у той под рукой могут оказаться нитка с иголкой. — Пришей кусок материи поверх надрыва! Нужно ослабить натяжение в этом месте!
Женщина принялась искать ткань и иголку, а потом поклонилась, извиняясь, что сейчас нет возможности устранить это повреждение.
Следующий сильный порыв ветра окончательно порвал парус.
— Джаявар! — отчаянно выкрикнула Аджадеви, зная, что он как раз в этот момент попадает в ловушку, а она, несмотря на содранные в кровь ладони, оказалась недостаточно быстрой, чтобы его предупредить.
Глава 3
Когда падают флаги
К превеликому своему удовольствию, По Рейм заметил их первым.
— Там, — сказал он, указывая на север.
Воины наперебой стали спрашивать у него, что он увидел, но он не обращал на них внимания. Он стоял на корме лодки Индравармана, держа в руках трезубец и громадный щит, на котором красовалось золотое изображение семиголового змея. Когда уже Индраварман пожелал узнать это, По Рейм поднял свое оружие с тремя остриями и указал им на крошечную точку на горизонте.
— Крысы подбираются к нам, — сказал он.
— Я ничего не вижу.
— Тем не менее они приближаются, король королей. Очень скоро начнется долгожданная битва.
Пока Индраварман отдавал распоряжения своим людям, По Рейм представлял возможный ход сражения, где нужно стать, чтобы не попасть на острие атаки кхмеров, и как выждать подходящий момент. Его заботило только одно: как ранить Джаявара или Асала. Собственно война с кхмерами не имела для него особого значения. Борьба между людьми тривиальна и мимолетна, и в любом случае это ниже его достоинства. Но если ему удастся притащить королю Джаявара или Асала, По Рейм сможет оборвать их жизни и завладеть их душами. А какие еще людские души могут быть настолько привлекательны для него?
Кхмеры подходили все ближе, и их появление заставило чамов настраиваться на битву, хотя они и продолжали вяло работать веслами, делая вид, что не подозревают об опасности. Вскоре По Рейм уже мог различить линию вражеского флота, который был ничтожным по сравнению с флотом Индравармана, но кхмеры, не зная этого, безусловно, рассчитывали на победу.
По указанию Индравармана чамы принялись криками приветствовать приближающихся кхмеров, как будто радовались встрече с соотечественниками.
«Индраварман уже победил, — подумал он. — Эти поедатели навоза делают в точности то, чего он от них хочет, и еще до захода солнца все они будут мертвы. Более того, я омою свое оружие кровью короля или изменника — а возможно, и их обоих. И если я на данный момент еще не Бог, то стану им к концу сегодняшнего дня.
Кхмеры приветственно махали руками. Крепко сжимая древко своего трезубца, По Рейм поклонился. Сердце его наконец забилось учащенно, а глаза уже искали на приближающихся лодках Джаявара или Асала.
Джаявар стоял на носу лодки с чамским щитом и саблей в руках и, щурясь, смотрел на юг. Там только что появился вражеский флот, и хотя большинство его людей продолжали грести, пятеро находившихся в их лодке лучников собрались на корме, разложили у ног стрелы и начали проверять натяжение тетив своих луков. Наконечник каждой стрелы был обмотан просмоленной тряпкой, а в небольшом железном котелке горел огонь. Когда наступит время, лучники подожгут стрелы и пошлют их в паруса лодок неприятеля. Джаявар велел своим лучникам не показываться до последнего момента, и поэтому те пригнулись, прячась за бортом лодки.
Джаявар обрадовался, заметив, что некоторые чамы машут им руками. Он скомандовал своим людям отвечать на приветствия. Вражеские лодки плыли под парусами в их сторону. Хотя двигались они плотным строем, он насчитал шестьдесят девять судов, что было несколько больше, чем он ожидал увидеть, но все же недостаточно много, чтобы вызвать серьезное беспокойство. Его главным оружием были неожиданность нападения и горящие стрелы, благодаря этому удастся перебить чамов.
Волны били в нос его лодки, и Джаявара обдавали прохладные брызги. В лучах солнца поблескивали оружие и щиты неприятеля. Некоторые чамы пели, и ветер доносил до него их голоса. Он приказал лучникам приготовиться, а капитану — плыть к самой большой из вражеских лодок.
Расстояние между флотилиями сокращалось. Джаявар молился о победе и, сжимая в руках саблю и щит, представлял улыбающееся лицо Аджадеви. Он уже хотел приказать увеличить скорость, когда чамские лодки вдруг начали расходиться. Они веером уходили на запад и на восток, открывая огромное множество мелких судов, прятавшихся за ними. Эти суда были плотно забиты воинами и двигались прямо на кхмерский флот.
У Джаявара появилось ощущение, как будто его сбросили с самой высокой башни храма Ангкор-Ват. Он раньше своих людей понял, что это ловушка, и быстро скомандовал придержать весла, не вынимая их из воды, чтобы погасить движение по инерции. Лодка замедлила ход, но враг надвигался слишком быстро, обходя с двух сторон малочисленный флот кхмеров. Быстрые чамские лодки начали окружать его. Джаявар думал, не дать ли команду разворачивать лодки и плыть в обратную сторону, но такой маневр отнял бы слишком много времени. Его воины изнурили бы себя бессмысленными усилиями и были бы ослаблены еще до начала настоящего боя.