Танцующие с тенью

Ричо Дэвид

• Представьте, что вас кто-то оскорбляет или обижает. У вас два варианта: следовать плану невротического, раздутого эго или же эго здорового.

В левой колонке перечислены автоматические реакции, глубоко укоренившиеся в нас в результате многолетнего страха и сдерживаемой ярости. Реакции, перечисленные справа, даются нелегко; они требуют практики. Наше эго будет отбиваться от них изо всех

сил. Только духовная программа поможет нам достичь этого уровня разумной и смиренной любви. Можно начать с того, чтобы действовать так, будто мы уже перемещаемся вправо. В какой колонке таблицы я чаще себя нахожу? Как я могу прямо сегодня хотя бы один раз поступить так, как представлено в правом столбце?

• Что делать с обидой.

К сожалению, у нас, людей, долгая история жестокого обращения друг с другом. С учетом этого готовый к применению выбор нашего эго таков: либо нападать в ответ и мстить, либо обидеться и отстраниться, что, понятно, ведет к отчуждению. А какова же альтернативная зрелая духовная реакция на то, что кто-то задевает и ранит наши чувства, невнимателен к нам, а то и откровенно груб? Духовная практика заключается в решительном отказе от предложений мстительного эго и в выборе пути любящей доброты. Если вы живете в соответствии со стандартами, выходящими за рамки привычной эго-стратегии «бей или беги», вы постепенно эволюционируете в человеческое существо более высокого порядка. Вы находите новые способы подставить обидчику другую щеку.

Вот как могут выглядеть ваши обязательства в рамках богатой ресурсами программы, не предполагающей защитной реакции:

— Я позволяю себе прочувствовать обиду полностью, никак не защищаясь от нее.

— Я даю клятву не мстить.

— Я прямо рассказываю обидчику о том, как на мне сказывается его поведение, но не обвиняя и не стыдя его. Если уместно, я прошу его искупить свою вину или возместить ущерб.

— Я принимаю тот факт, что время от времени невнимательность, неуважение или даже подлость являются данностью человеческой жизни.

— Я полон решимости не быть злым и подлым.

Эти пять обязательств я посвящаю благополучию других людей, как тем, кому причиняют обиду, так и тем, кто ее причиняет:

Да взрастет во мне сострадание и проистечет оно из меня как результат моих страданий.

Да взрастет любовь в других людях как результат моей решимости не причинять никому страданий.

Ниже приведены примеры того, что следует говорить в обстоятельствах, причиняющих вам боль и обиду (обратите внимание, что акцент делается на поведении как таковом и на реакции на него, а не на обидчике и не на его характере):

«Мы же с тобой договорились о встрече. Когда ты не пришел и даже не перезвонил, чтобы отменить ее, мне было очень обидно, я страшно расстроился».

«Предполагаемый сарказм вашего высказывания на самом деле сильно ранит меня, я чувствую себя оскорбленным».

«Твоя интрижка с моим партнером опустошила меня и уничтожила мои отношения. С тех пор как я о ней узнала, я только и делаю, что плачу. Я ничего не ем и чувствую себя страшно одинокой. Вот что может случиться с человеком, которого предали, и я хочу, чтобы ты знал, что со мной сейчас происходит».

Когда я обязуюсь использовать

ненасильственные способы реагировать на обиду, мое самоуважение растет. Я отказываюсь от уязвимости жертвы. Я принимаю уязвимость, в которой есть сила и которая ведет меня к силе. Пользуясь ресурсами такого смелого ненасилия (чего бы мне это ни стоило и какой бы ни была провокация), я все больше нравлюсь себе. Мне может причинить боль кто угодно, но я в этом процессе не только выживу, но и повышу уровень своей духовной осознанности. Никто не заставит меня свернуть с нужного курса или отказаться от стандартов любящей доброты. В этом базовый смысл «заземленности» — больше не позволять поступкам других людей выводить вас из равновесия. «Когда моя единственная защита — любовь, я непобедим», — говорит дао.

Отвержение нас ранит и обижает особенно сильно. При этом каждого из нас отвергают буквально каждый день: почтовая служба не доставила письмо, которого мы так ждем; сосед проехал мимо, не помахав рукой; продавец долго не обращал на нас внимания. Здоровой реакцией на отвержение является скорбь, а эго ее боится. Чтобы защититься от этого чувства, оно прибегает к привычному репертуару мстительных или предохраняющих поступков. А что, если мы примем отвержение как обязательное условие человеческих отношений и используем в качестве реакции все ту же богатую ресурсами программу, не предполагающую защиты?

• Отказаться от эго — значит признать свой страх, а затем действовать вопреки ему, говорить «да» обстоятельствам, на защиту от которых изначально настроено наше эго. Для этого достаточно просто использовать аффирмации, например такие:

— Я принимаю свое одиночество и открываюсь для поддержки со стороны других людей.

— Я принимаю изменения, которые непрерывно происходят вокруг меня и во мне.

— Я скорблю и отпускаю все проходящее.

— Я принимаю то, что пришло, чтобы уйти, и меня это воодушевляет.

— Я переживу эту боль, и она изменит меня к лучшему.

— Я продолжаю находить творческие реакции на непредсказуемые сюрпризы жизни.

— Я сожалею о несправедливости и во всех своих делах стараюсь поступать по справедливости.

— Я признаю, что некоторые ноши для меня непомерны, и прошу поддержки у других людей.

— Я открываюсь благодати, которая неизменно призывает меня отказаться от своего эго.

Я совершаю это путешествие, чтобы вновь вернуться туда, где я есть.

Данте. Чистилище

• Что служит мотивирующей силой моей жизни — утверждение моего эго над другими людьми или практика любви? В первом случае я непременно должен во всем побеждать, я чувствую необходимость конкурировать с окружающими, наказывать их и бояться. Во втором же случае я стараюсь открыть свое сердце, искать и находить мир, прощать, примиряться и проявлять сострадание. Способность прощать — это, по сути, способность отказываться от эго.

Если у нас вдруг заболит рука, мы рефлекторно хватаемся за нее, держим, баюкаем. Точно такой же рефлекс присущ нам и психологически. Разве это не то же самое, что протянуть руку помощи другим людям в их боли? Перед болью все одинаковы. Это мы решаем, подавлять в себе врожденный духовный инстинкт к сострадательности или следовать ему.