Танец над вечностью
Шрифт:
— Я понятия не имею!..
— Тише, тише! Просто передай, что советник согласен на ее условия.
— На какие еще условия? — я выглянул из-под подушки и уставился на странно печального офицера. — Какие условия?!?
— Тише, тише!
Он попытался меня осадить, но я уже схватил его за грудки и затряс.
— Какие к демону условия?!? Что еще она задумала?!?
— Прости, Кысей, — голос сыскаря дрогнул, он впервые назвал меня по имени, а не дурацкой кличкой. — Прости, но больше я тебе ничего не могу сказать. Отдыхай.
Он
— Не верьте ей! Слышите? Не смейте заключать с ней никаких сделок! Она проведет вас! — надрывался я ему вслед.
Он остановился, повернулся ко мне и покачал головой:
— В том-то и дело, что нет. Цветочек слово держит. И советник тоже не рискнет ее обмануть. А мы с тобой просто пешки в их игре…
Он взялся за дверную ручку и пожал плечами:
— Да, кстати… С телом Ву Сона что-то странное. В ледник его привезли уже полностью разложившимся. Как будто труп пролежал не несколько часов в театре, а несколько дней под палящим солнцем… Никогда такого не видел.
Тошнота подкатила к горлу, и меня вырвало. Я едва успел перегнуться через край кровати.
Я плавал в болезненном забытье, в каком-то странном кровавом киселе, в котором пытался догнать безумицу. Я хватал ее за волосы, но клочок оставался у меня в кулаке, расползаясь бесформенной гнилью, а Хриз оборачивалась и хохотала. Ее смех больно бил по барабанным перепонкам, но я не сдавался. Я сжимал пальцы на ее запястье, но вместо кожи чувствовал кости. Они рассыпались липким прахом, и я давился криком ужаса, но продолжал плыть за ней. Движения давались все тяжелее, кисель сгущался и забивался в рот и нос. Я пускал розовые горькие пузыри, почему-то пахнущие шоколадом…
— Ммм!
Я открыл глаза. Передо мной маячила рожа Луки. Его губы и щеки были измазаны шоколадом. Он радостно лыбился, а заметив, что я открыл глаза, завизжал и навалился на меня, обнимая и пытаясь облобызать. Я зажмурился и потрусил головой, пытаясь прогнать этот жуткий липкий кошмар.
— О, вы пришли в себя, фрон Тиффано.
Это был голос Рыбальски. С третьей попытки я спихнул с себя мальчишку:
— Лука, да слезь ты с меня!
— Сынок, оставь профессора, — Джеймс Рыбальски осторожно присел на стул рядом с кроватью и оперся на трость, скрестив руки и внимательно глядя на меня. — Когда стало известно, что у вас серьезное сотрясение мозга, Лука вызвался ухаживать за вами. Увы, я не смог его остановить. Не понимаю этой странной привязанности моего мальчика к вам…
— Заберите его! — я оттолкнул руку Луки с ложкой.
Горячий шоколад, которым он пытался потчевать меня, обжег мне подбородок и пролился на одеяло. Мальчишка возмущенно засопел и зачерпнул еще одну ложку. Кажется, пока я был без сознания, он успел влить в меня пару ложек этого гадостного пойла. Или даже больше? Во рту было обжигающе сладко и горько одновременно.
— … и совсем ее не одобряю, — невозмутимо
Я вытер губы, отобрал у Луки миску с шоколадом, от запаха которого меня опять затошнило, и поставил ее на прикроватный столик. Потом спихнул мальчишку на пол и сел на кровати, свесив босые ноги.
— Боюсь, это вас не касается, фрон Рыбальски, — резко ответил я. — И ухаживать за мной не надо. Забирайте сына и…
— Очень даже касается, — перебил меня мужчина. — Я же должен понимать, за кого выдаю дочь.
— Ммм?!?
— Вы что-то перепутали. Я не собираюсь жениться на Луиджии.
— Вам придется. Если не хотите неприятностей.
Рыбальски был убийственно серьезен и мрачен. Лука растерянно переводил взгляд с отца на меня и шумно облизывал палец, макая его в миску с шоколадом.
— Во-первых, я не отец ее ребенка, могу поклясться вам в этом…
— Я знаю, — кивнул он. — Но это неважно. Я положу за Лу щедрое приданое, чтобы компенсировать вам…
— Мне не надо ничего компенсировать! Я не женюсь на Луиджии!
— Тогда мне придется использовать все свои связи, чтобы…
— А во-вторых, — перебил я его, — вы сейчас в моем лице угрожаете Ордену Пяти.
— Как это?
— Можете поинтересоваться у казначея винденской ложи когниматов, отца Васуария, он подтвердит, кто я. Брат Кысей из Ордена Пяти!
— Но… — растерялся Рыбальски. — Даже если и так. Какая же вам разница, помилуй бог? Вы же собирались жениться? На малышке Розалинде? Так моя девочка много лучше! А то, что с ребеночком возьмете, так ничего страшного. Она вам еще родит. А приданое я такое дам, что вы ни о чем жалеть не будете!..
— У меня денег больше вашего, — раздраженно ответил я и покачал головой. — За всю жизнь не потратить. Уходите, фрон Рыбальски. Я ни на ком жениться не собираюсь. Ни на малышке Розалинде, ни на вашей девочке.
Я встал на ноги, выпроваживая упирающегося Рыбальски. Головокружения не было, тошнота тоже прошла. И это было странно. Страшное подозрение закралось при виде перемазанной шоколадом рожи Луки. Мальчишка довольно улыбался.
— А ну-ка иди сюда! — я дернул его за шиворот, заглядывая ему в глаза. — Ты опять пичкал меня этой гадостью?!? Где ты ее взял?
— Отпустите моего сына! — возмутился Рыбальски.
— Н-н-нет! — отчаянно замотал головой Лука.
От удивления я даже выпустил его воротник.
— Ты заговорил? Но как?.. И не ври мне!
— Оставьте моего сына в покое! — влез между нами Рыбальски, глядя на меня снизу вверх. — Он из-за вас места себе не находил! Ухаживал и горшки за вами выносил! И лично помогал фрону Лешуа приготовить вам шоколадное лекарство! Которое и поставило вас на ноги, между прочим!
— Лешуа? Как Лешуа? Он вернулся?!? Где он?