Танец с чашами. Исход Благодати
Шрифт:
Девушка дернулась, звук некрасиво оборвался, и она испуганно пригнула голову. Ондатра застыл на месте. Он ощутил досаду, какую иногда чувствовал, когда случайно сминал красивые морские цветы или ломал хрупкие коралловые поросли.
– Отойди, – шепнул Водолей, поднося ему кувшин воды. – Слишком близко подошел к столам, нервируешь народ.
– Хорошшшо.
Он кивнул, взял кувшин и сделал шаг в сторону дверей, но тут заметил, что невидящие глаза девушки уставились прямо на него, безошибочно определив направление звука. Они настороженно замерли друг напротив друга,
К утру, когда последние гуляки расползлись по своим норам и остались только совсем полудохлые рыбешки, Ондатра потянулся всем телом. Пришло время немного подремать в своем логове. От этих мыслей его отвлек пестро разукрашенный старик. Он подвел к нему девушку, извлекавшую красивые звуки, и тут же убрался восвояси, словно опасаясь парня. Молодой охотник замер в нерешительности.
– Здравствуй, – произнесла она, растянув губы в улыбке. – Я узнала тебя по голосу. Это ведь ты спас меня, верно?
Ондатра ничего не ответил, продолжая буравить девушку подозрительным взглядом.
– Ты помнишь, как меня зовут? – спросила она.
– Итиар, – разомкнул губы парень.
Он бы соврал, если бы сказал, что это странное инородное имя не врезалось ему в память, словно волна в каменистый берег. Оно шелестело и рокотало на языке пенным валом и накрепко связалось с этим дурманящим запахом.
Девушка кивнула, продолжая улыбаться:
– А как зовут моего спасителя?
– Ондатра, – отозвался он и тут же прибавил. – Нет долг.
Итиар приподняла черные полоски волос над глазами, они изогнулись, как морские змеи. Ондатра давно заметил, что у людей есть свой мимический язык, и эти так называемые брови играли в нем немаловажную роль. Они были в тон длинным вьющимся волосам и длинным… как их там… ресницам. Совсем непохожа на женщин племени, таких же мощных и широкоплечих, как и мужчины. Итиар же была хрупкая, узкая, и фигура у нее расширялась у груди и бедер. Отрез ткани, в который она была замотана, обнажал одно коричневое плечо.
– Ты подумал?… – начала было Итиар и сама себя оборвала. – Нет, я просто еще раз хотела сказать спасибо, и, может, немного побеседовать со своим спасителем. Какая я глупая! – вдруг спохватилась она. – Ты ведь всю ночь не спал и, наверное, очень устал. Керо, принеси, пожалуйста, эфедры, две чашки, крепкой! – громко крикнула она, а затем подошла чуть ближе. – Извини, я ничего не вижу. Не мог бы ты сопроводить меня к столу?
Итиар протянула в его сторону руку с пальцами, выкрашенными яркой краской. Определенно, она желала, чтобы он к ней прикоснулся. Можно ли считать это позволением? У людей необычный язык тела. Помедлив немного, Ондатра осторожно взял протянутую ладонь в свою и повел девушку к ближайшему столу. Помедлив немного, усадил на стул… Еще не хватало, чтобы она упала и сломала кости. Они у нее, должно быть, очень хрупкие при такой комплекции.
– Наверное, ты не очень любишь разговаривать, – предположила Итиар, сев на стул. – Я слышала разное про авольдастов, но никогда не общалась лично. Уверена,
Девушка вздрогнула, услышав его смех, похожий на птичью трель.
– Разве зивая рыба есть плохо? – спросил он отсмеявшись.
– Но она же… живая… трепыхается, – пробормотала Итиар.
– Кровь долзна быть зива, – объяснил он, – или красный зверь злиться. Это плохо.
Судя по округленному рту, девушка не ожидала такого ответа. Да, люди питаются мертвой пищей, как он мог забыть об этом.
Недовольный Водолей, зевая и почесываясь, вынес дымящийся кувшин. Увидев, с кем сидит девушка, он моментально взбодрился.
– Эээ, – протянул он, поставив чашки на стол. – Ты уверена, Итиар? Это же…
– Спасибо, – улыбнулась девушка, а затем обратилась к Ондатре. – Налей, пожалуйста. Это традиционный напиток моей родины. Он придает бодрости и сил.
Молодой охотник с подозрением понюхал кувшин. Путем проб и ошибок он уже определил, что вино несовместимо с организмом племени. Однако этот запах был совсем другим, терпким, землистым, травяным и цветочным одновременно. Перед глазами появилась картина: залитый солнцем песчаный пляж, закат на Нерсо. Солнце ныряет в море, алое, словно свежая кровь. Он разлил напиток по чашкам и посмотрел, как девушка пьет его маленькими глотками. Питье обожгло горло и ударило в нос горечью. Ондатра закашлялся, расправив ключичные жабры. После горечи песка в горло прокрался другой вкус.
– Сладко, да? – хихикнула девушка.
– Это… знатьит… сладко? – спросил парень. – Это странно.
– У вас нет сладкой пищи? – удивилась она. – А фрукты разве не едите?
– Нет, – сказал Ондатра, отставив чашку. – Люди есть, тьто брать с земля. Племя брать с море.
Он умолчал о кокосовой воде и цветах, которые иногда употреблял на родине. Среди племени это считалось баловством. Полоски волос над глазами девушки вновь причудливо изогнулись. Возможно, он сказал что-то неподобающее.
– Вам не нужна земля, чтобы питаться, – задумчиво протянула она. – Зачем вы тогда пришли из моря и стали жить здесь, с людьми?
Ондатра приоткрыл рот и тут же захлопнул. Хороший вопрос. Земля не нужна племени ни для пропитания, ни для размножения.
– Океан… умирать, – тихо ответил он. – Изветьные уходить к земля, рыба уходить к земля, а там далеко—далеко, где свет умирать, он отравлять океан.
Такова была старая история. Небесный Мореход умирает, порождает тьму на небесах, и там, где покоится его тело, океан стал мертвым.
Лицо девушки переменилось.
– Я понимаю, – произнесла она. – Я знаю про засухи в Краю Грез, сама прибыла из Андинго, но никогда бы не подумала, что подобное происходит в океане.
– Племя долзно зить море, – с горечью отозвался Ондатра. – Здесь все тьузое. Но зить – это плыть по волна и уходить от скала.
– Мы тоже беженцы, – задумчиво протянула Итиар. – Только вы отвоевали свое право жить на этой земле, а вот мы…
Ее губы, красные, словно коралл, странным образом искривились. То ли улыбка, то ли приступ зубной боли.