Танец с Клинком
Шрифт:
Вихрь вокруг сакуры словно уловил настроение спорщиков и усилился. Он взвыл — по-волчьи тоскливо и протяжно. Взвыл, подхватив опавшие лепестки с земли, и взметнул их высоко в небо, раскручивая безумную карусель устремившейся в небеса спирали.
— Нельзя помочь тому, кто добровольно отдаёт себя демону. Единожды заполучив власть над человеком, демон обретает её навсегда. Мой внук более не принадлежит себе. Он стал Одержимым…
— Бой на Грани Миров! Подготовь его, обучи Танцу Теней! — продолжал настойчиво шипеть дракончик, обвивая змеиное тело вокруг ножен с мечом и гарантировано
Вихрь кружащихся лепестков резко уменьшился, уплотнился, формируя изменчивый танцующий кокон — чуть выше человеческого роста, шелестящий и распространяющий дурманящий, чарующий аромат сакуры… И частично скрывающий силуэт женщины, ступившей на ковёр весенней травы. Один её шаг оборвал игру разбушевавшегося ветра и лепестки сакуры плавно обрушились на землю, устилая всё вокруг явившейся богини нежно-розовым покрывалом.
— Пресветлая… — тихо прошептал самурай, аккуратно убирая в сторону чашку с сакэ, и плавно сменил позу, усаживаясь на пятки и почтительно касаясь земли лбом, — прошу простить Вашего покорного слугу. Я должен был…
— Ты не справился, Хандзо-сан. — укоряюще произнесла темноволосая женщина, в фривольно распахнутом кимоно небесного оттенка. — Но ещё можешь исправить свою ошибку.
— Неужели это так необходимо сотворить именно моей рукой? — спросил самурай глухим и надтреснутым голосом.
Карминные, чуть припухлые губы богини мягко изогнулись, выражая сочувствие и понимание грустной улыбкой.
— Дух тёмного дракона, овладевший моим потомком, причинит миру людей неисчислимые беды. Выполни свой долг, Охотник. Защити людей и исправь своё упущение. — размеренно говорила она, присев рядом с Хандзо и приподняв его лицо за подбородок. — Мы проиграли. И должны сохранить лицо…
Мой мир изменился.
Ощущения не обманывали. Земля, вода, даже воздух пах как-то иначе. Они были послушны чужой воле. И повиновались мне с большой неохотой. Особенно деревья.
— Ответь же мне! — с досадой в голосе произнёс я, саданув кулаком по стволу гигантского разлапистого кусуноки (камфорное дерево). Кёдзю (дерево-великан), возрастом не менее тысячи лет, проигнорировал меня и в этом, разве что в шуме листвы появился оттенок недовольства. Растерянно оглядевшись по сторонам, я разочарованно вздохнул. Деревья отказывались со мной говорить. А без их помощи не получалось выбраться из леса. Заблудиться в выдуманных лесах выдуманного мира…
— Срезал путь, называется! — привычно ругнулся я, словно обращаясь к невидимому собеседнику. — Потеряться в трёх соснах! Топографический кретинизм?!
— Ж-ж-жалкий с-с-смертный, — новый голос в сознании прозвучал отчётливо, несмотря на присвист и шипение. — З-забавный. И ж-ж-жалкий. Помогу. Иди на с-с-север.
— Мне что, по мху на дереве ориентироваться? Хватит шипеть. Ты меня раздражаешь, чешуйчатое! Говори нормально!
— Ты утратил власть над внутренним миром. Но по-прежнему можешь изменять себя и то что тебе принадлежит. — покладисто отозвался дух дракона. — Решение в твоей голове. Думай. Обратись к предкам. Внемли их мудрости.
Раздражённо дёрнув плечом, я вновь огляделся и безнадёжно окинул взглядом коварный
— Решение в моей голове. Мудрость предков… — повторил я слова дракона, — изменять то, что мне принадлежит. А если…
Лес недовольно шумел листвой. Кроны великанов практически полностью закрывали небо, не пропуская слабые лучи заходящего солнца. Деревья нависали, давили, угрожали.
— То, что мне принадлежит…
А что мне принадлежало? Домашняя шёлковая рубашка, брюки и прочие мелочи мужского туалета. Пальцы задумчиво коснулись стальных застёжек на рукавах. Воображение не подвело и спустя пару секунд в моих пальцах крутанулась плоская и тонкая стальная игла. Присев на корточки, я выкопал руками небольшую ямку и, сосредоточившись, возвал к водам. Мир сопротивлялся, не желая поддаваться даже в такой малости. И всё же он уступил. Ямка заполнилась водой.
— Никогда не думал, что пригодится школьное образование. История и физика. Невероятно! — прошептал я себе под нос, в подробностях представляя процесс намагничивания иглы и, завершив его, опустил её на водную гладь. — Мудрость предков…
Крутанувшись пару раз, игла уверенно указала направление.
— Азимут есть, — уверенно шепнул я, поднимаясь на ноги, — пора наконец разобраться кто здесь хозяин. Уже скоро, дедушка. Уже скоро…
Холмы начинались у самой опушки леса и уходили на север широкой грядой, образовав естественную долину, в центре которой возвышалась возведённая моим предком крепость. Её усечённая пирамида грозно топорщилась коньками изогнутых крыш и острыми зубьями стен, прикрытых галереями для стрелков. Стоило мне приблизиться к распахнутым воротам, как раздался громкий гортанный выкрик. И мой дальнейший путь продолжался под прицелом по меньшей мере полусотни старинных мушкетов.
— Забавная форма ностальгии, — хмыкнул я, ощущая на себе взгляды стрелков, — смешно. До мурашек.
— Это призраки. — вновь неожиданно влез тёмный дракон. — Они для тебя почти не опасны, но могут как минимум задержать.
Его реплика пришлась весьма кстати. Из распахнутых ворот, с яри и нагинатами наперевес выбежал десяток упакованных в самурайскую броню воинов. Украшенные рогами шлемы, стальные изящные мэнгу, сложносоставные элементы пластинчатой защиты — за мной пришла гвардия времён становления сёгуната. Аккуратно и деловито взяв меня в стальное кольцо, самураи застыли в боевых стойках, готовые взорваться каскадами приёмов, что не оставят мне ни единого шанса.
— Ты… — ведомый наитием, произнёс я, невежливо ткнув пальцем в воина с нагинатой, стоящего у меня на пути, — открой лицо.
На мгновение повисла тишина. Самурай чёрно-золотой пластинчатой броне поначалу даже не шелохнулся. Его не смутил ни повелительный тон, ни бесцеремонное обращение. Однако…
Мэнгу, закрывавшая всё лицо воина, негромко щёлкнула и отошла, повинуясь держащей её руке. Он обнажил лицо. Знакомое и врезавшееся в память.
— Нисимура Кен. — утвердительно произнёс я, слегка склонив голову, выказывая искреннее уважение и приветствуя одного из своих верных Слуг.