Танец Вселенных
Шрифт:
Я направил Монкерстара в погоню, и пожалел, что мой меч, Адил, остался в замке. Пришелец скользил над травой, слегка задевая самые высокие цветы. Он двигался быстро и, пытаясь его догнать, я совершил роковую ошибку: направил коня точно по линии следа. В тот же момент я ощутил, как ускорился весь окружающий мир.
Я и Монкерстар попали в полосу замедленного времени. И уже не могли догнать лазутчика. Он ускользнул раньше, чем мой конь сумел сделать несколько шагов. Я, преодолевая сопротивление воздуха, выехал из полосы замедленного времени.
Трудно передать, как я был раздосадован. Меня застали
Я спешился и попытался открыть индивидуальный портал. Нет отклика. Еще раз. Ничего. Новая попытка – слабый отклик, и ощущение, что я на один миг находился одновременно по обе стороны портала. Я потянулся к сознанию Вселенной, но оно пребывало в хаосе, и я не сумел установить контакт. Я подъехал к Матери Ветров, спешился и прислонил ухо к стволу. Под корой угадывалось движение жизни, но очень медленное. Я взглянул на то место, где была пазира – несколько небольших веточек были сломаны.
Вскочив в седло, я помчался во дворец, надеясь, что с помощью магии Иники мне все-таки удастся настичь похитителя.
Я въехал в ворота и, бросив поводья своему верному слуге Хеориксу, быстро взбежал по лестнице на третий этаж.
Иника возилась с сыном. Ахилл что-то оживленно рассказывал ей на своем детском языке, а она улыбалась немного отрешенной улыбкой взрослого, мысли которого заняты другим.
– Иника! – сказал я, и почувствовал, как мой напряженный и встревоженный голос вступает в диссонанс со всей обстановкой дома. Я несколько раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и заметил, что она встревожена не меньше, чем я сам.
– Что произошло, Крит?
– Пазира похищена. Мать Ветров усыплена. Я видел вора. Он словно огромный древесный лист, сделанный из воды, очертания которого все время меняются. Я никогда не видел таких существ.
– Милый, не торопись. Ты говоришь слишком быстро. Сядь, успокойся.
Я успокоился. Иника редко теряла контроль над собой. Она, благодаря мне и интригам моего отца, побывала по обе стороны смерти. Она познавала и создавала наш мир вместе с моими предками. Она была древнее, мудрее и могущественнее, чем я. И это было известно нам обоим.
– Дело очень серьезное, Иника. Какое-то существо незамеченным проникло к Матери Ветров и унесло мою пазиру.
И я в подробностях, рассказал, как неосторожно попался в расставленную мне ловушку. И спокойствие Иники улетучилось. Я пристально посмотрел на нее.
– Дело серьезное?
– Я должна была почувствовать это, – сказала она, и я услышал напряженные нотки в ее голосе. – Пойдем со мной.
Не очень-то я любил входить в ее кабинет. Он был заполнен самыми разнообразными устройствами, и лишь часть из них была мне хоть как-то знакома. Иника знала здесь свойства каждой магической вещи. Более того, многие приборы сконструировала сама.
Когда ее взгляд пробежал по кабинету, я увидел, что ее лицо отразило сложную смесь чувств: испуг, смущение, радость… Что творится? Я уже ничего не понимал…
– Что произошло? –
– Что-то необычное, – сказала она. – Мои магические способности теперь ничтожно малы. Я больше не могу взаимодействовать ни с зеркалами, ни с кристаллами, ни с генераторами полей. Сама ткань вероятности нарушена.
Пораженный в самое сердце этой новостью, я опустился в кресло. Да, только теперь я увидел, что линии вероятности вытанцовывают все время один и тот же узор, не изменяясь. Я, отмечая краем сознания, что они, как и всегда, движутся, не обращал внимания на характер этого движения. Теперь я осознал, что с момента пробуждения наблюдаю один и тот же танец, состоящий из нескольких тысяч фигур, повторяющихся по циклу.
– Я вижу, что мы потеряли контроль над вероятностью, – сказал я.
Иника посмотрела на меня глазами, в которых читалась тревога, и произнесла:
– Я не смогу ничего сделать. Вся моя магия основана на законах нашего мира. Если они изменились, я бессильна.
В этот момент меня настигла страшная догадка. Мать Ветров спит не потому, что на нее наложили какие-то чары, а потому, что в этом мире она больше ничего делать не может. Она в этом мире – самое обычное дерево…
Наш мир сломался.
По обе стороны реки, через которую перевозил пассажиров мой отец, теперь был один и тот же мир. Мир, в котором и я, и Иника были лишены своего исключительного положения. Я был всего лишь главой правящего дома, возможно, я утратил даже способности сойкеро и уже не смогу отнимать сознания у умирающих существ. Случайно заняв место своего Отца во Вселенной, я потерял контроль над ней.
Впрочем, когда-то я уже был в подобном положении. Четыре года назад я также чувствовал себя обычным человеком. Но сейчас эта мысль казалась слабым утешением.
Иника подошла и положила мне руку на плечо.
– Крит, – сказала она. – Я надеюсь, что мы сможем справиться с этим.
– Кто похитил пазиру? – спросил я ее.
Она покачала головой, показывая, что не знает. Я чувствовал, что этот прозрачный гость был чужим. И в то же время, что-то подсказывало мне, что он был по-другому чужой в сравнении с большинством тех хищных тварей, которых мне приходилось убивать в последнее время. Я не стал говорить об этом Инике. Она все равно не могла мне помочь настичь похитителя.
Крит. Коварство Иники
Мой меч, Адил, которым я мог сокрушить целую армию врагов, стал просто хорошим клинком, из магических способностей которого только настройка на хозяина и умение самозатачиваться и восстанавливать нанесенные ему повреждения проявлялись более или менее интенсивно. Остальные функции исчезли. Убедившись в этом, я вложил его в ножны, и поблагодарил неведомых врагов за то, что хотя бы мой меч не превратился просто в кусок металла.
Я отправил Хеорикса и его сына к ближайшим воинским отрядам, с приказом, чтобы они собрались у дворца и разослали гонцов ко всем подразделениям с известием, что пазира похищена, и с описанием лазутчика. А сам снова поднялся к Инике и Ахиллу. У меня возникла потребность поговорить с моей супругой. Правда, я точно не знал, о чем мне следует ее спросить. До этого момента я доверял ей полностью, абсолютно. Однако, теперь что-то переменилось.