Танго смертельной любви
Шрифт:
Намертво. Какая ирония.
Моника достала из корзинки бокалы и бутылку и поставила их на маленький металлический столик возле входа. Затем не торопясь расстегнула четыре верхние пуговицы платья, так, чтобы сквозь открывшийся вырез кокетливо выглядывало нежно-розовое кружево нижней рубашки.
Она медленно и осторожно достала из тугой прически шпильки. Тяжелые волосы рухнули на спину. Моника тихонько застонала. Разливаясь по плечами, волосы выпрямляли корни, вызывая прилив крови к голове и принося
– Добрый вечер, мистер Смит, – тихо прошептала она, постаравшись вложить в голос нежность и таинственность. – Простите, я немного задержалась. Дадите мне еще одну минуту? – Она улыбнулась своему визави.
Повернувшись к столику, на котором стояло шампанское, Моника выдвинула верхний ящик, достав из него ярко-красную помаду и зеркало в серебряной рамке. Медленно, очень тщательно, покрывая каждый миллиметр, накрасила губы. Посмотрев в зеркало, поправила волосы – она осталась довольна увиденным. Красный цвет полностью преобразил ее.
Вместо аскетичной фермерской жены зеркало отразило розу, раскрывшую лепестки на полную мощь за несколько мгновений до того, как обрушить их на землю, сдаваясь под натиском неизбежности. Недавно срезанную в с любовью взращенном саду, с подсохшей росой и полностью раскрывшимся ароматом. Терпким, зрелым, стойким. Моника улыбнулась красивой женщине в зеркале и повернулась к мистеру Смиту.
– Ну вот, я готова. Надеюсь, не заставила вас ждать?
Привычным движением она открыла бутылку с шампанским и разлила его по бокалам, затем медленно подошла к мистеру Смиту, лежавшему в самом дорогом гробу из ее коллекции. Красное дерево, обжигающе-белый атлас с серебристым отливом. Вставив бокал в окоченевшие руки, салютовала ему:
– За нас!
Женщина внимательным взглядом окинула своего клиента, семидесятидевятилетнего директора налоговой конторы. Умер вчера от сердечной недостаточности. Обмыт, одет и доставлен сыновьями, едва ли не танцующими от радости, что папаша-скряга наконец-то отошел на тот свет, оставив им солидное состояние. Она с трудом уговорила их потратиться на дорогой гроб. Сами они остановили выбор на самом простом и дешевом, но Моника настояла. Когда нужно, она умела быть убедительной. И теперь считала, что мистер Смит должен ей по гроб жизни, в прямом смысле этого слова.
Ну, хорошо, что может предложить ей старый скупердяй?
Моника на секунду прикрыла глаза и начала импровизировать:
– Милый, не стоило так сильно ревновать. Это всего лишь курьер, который просто принес цветы. От кого? Я не знаю, там не было подписи, ты же сам видел эту карточку. «Самой красивой женщине на свете». Да, мне, а ты что, сомневался?
Сделав большой глоток шампанского, Моника села на стульчик на колесиках, стоявший возле гроба безмолвного мистера Смита. Поправила бокал в его руках.
– Смотри, к чему это все привело? Теперь ты даже глоток шампанского не можешь сделать. И чего ради, вот скажи мне?
Круто развернувшись на стуле, она
– Ну что ты молчишь? Скажи уже что-нибудь! Да, тебе не повезло, ты женился на красивой молодой женщине, которая волнует мужчин. Но я бы на твоем месте этим фактом просто гордилась.
Моника открыла кофр, достала тонкую кисточку и одну из баночек с темным тональным кремом. Аккуратно обмакнув кисточку в грим, она пододвинулась к мистеру Смиту и провела первую линию на застывшем лице. Линия избороздила мраморно-холодный лоб, и на секунду показалось, что мистер Смит действительно сердится.
– Я и подумать не могла, что тебя это так сильно расстроит!
Капля искусственных слез покатилась из правого глаза мистера Смита. Моника достала салфетку и аккуратно промокнула ее, увлажняя щеку.
– Ну что ты, милый, не плачь, не надо. Слезы – это признак слабости мужчины. Вот Карл…
Она осеклась, Карл не имел никакого отношения ко всему происходящему здесь и не должен иметь. Ловкими привычными движениями она растушевала по увлажненной щеке тональный крем телесного оттенка, моментально скрывший мертвенную синеву щек почтенного мистера Смита.
– Вообще-то это мне стоило тебя ревновать! Почему? И у тебя еще хватает наглости спрашивать?
Одним глотком она осушила свой бокал до дна и бросила взгляд на бокал мистера Смита, в котором крошечные пузырьки все еще продолжали всплывать на нежно-розовую поверхность. Нет, не стоит.
Один бокал, этого вполне достаточно. Она потянулась к кофру и достала помаду телесного оттенка. Выбрала самую тонкую кисточку и принялась наносить пигмент на губы покойника.
– А вот почему! – Моника даже повысила голос, входя в образ. – Да на тебе помада, которую ты даже не потрудился стереть!
Моника замолчала, таким образом обдав волной презрения своего неразговорчивого собеседника. Выдернула бокал из рук мистера Смита и сделала большой глоток. Встала, от возмущения у нее дрожали руки, да так, что она чуть не выронила драгоценный бокал.
– Ты этого просто не стоишь. Пусть тебя сожрут черви за все твои грехи!
С этими словами Моника допила оставшееся шампанское и закончила свою работу. Через две минуты в мастерской не осталось и следа от пиршества. Лишь мистер Смит, суровый, как и при жизни, неодобрительно взирал на закрытую за Моникой дверь.
Поднимаясь по ступенькам, она вспомнила, что не собрала волосы в пучок. Решила это сделать на ходу, но шпильки выскользнули и упали на пол. Моника попыталась их поймать, корзинка с бутылкой и бокалами выпала из рук, раздался грохот, за которым Моника не услышала, как хлопнула внутренняя дверь, ведущая из столовой дома в ее офис.