Танос. Титан-разрушитель

Лига Барри

Он держал огромный боевой топор с обернутым коричневыми кожаными полосками древком и блестящим лезвием. Длинная борода незнакомца сплелась аккуратными узлами.

– Эй, путник! Остановись во имя Одина!

– Нам срочно нужна медицинская помощь! – застонал Ча. – Она умирает!

Асгардец скрестил руки на груди.

– Великий Один позволяет пропускать дальше только сыновей и дочерей асов и ванов.

Ча нажал кнопку на футляре. Крышка на нем едва слышно открылась. Внутри неподвижно лежала Кебби. Вокруг нее мерцали огни.

– По пути сюда она впала в гибернетический

сон, – в панике затараторил Ча. – Пожалуйста, разрешите пройти в ваш медицинский отсек!

Асгардец подошел к Ча и заглянул в футляр. Нижняя половина лица Кебби красовалась во всем великолепии своей искаженной формы.

– Клянусь глазом Одина! – воскликнул он. – Что это с ней?

– Ну, не всем же быть такими красавцами, как ты, – проговорила Кебби и распахнула пасть. Асгардец успел лишь моргнуть, как горло Кебби, изогнувшись, выбросило облако ядовитого тумана. Асгардец захрипел, зашелся кашлем и попятился, подняв руки. Впрочем, было слишком поздно. Его легкие уже наполнились ядом, который душил его изнутри.

Ча отпрянул при виде этой картины; асгардец упал на колени и схватился за горло. Дрожа, Ча беспомощно отступил в сторону. Позади из корабля вышел Танос, сцепив руки за спиной.

– Превосходно, – сказал он Ча. – Потом будет легче.

Вместе с Кебби они связали запястья асгардца за спиной крепкими проводами из резервных запасов «Санктуария». Потом затащили его внутрь. Ча недолго постоял снаружи, а затем молча присоединился к друзьям.

Асгардец все еще кашлял. Из зажмуренных глаз сочились слезы и, стекая по бороде, делали ее на несколько тонов темнее. Над ним возвышался Танос.

– Я полагаю, раз нет ни шума, ни криков, ты тут один.

Асгардец выплюнул красный сгусток.

– Безумец, – выдавил он. – Это королевская территория Одина. Он тебя...

– Да, да, знаю. Меня и раньше называли безумцем. Меня это не остановило. Похоже, это не так уж эффектно звучит, как некоторые полагают.

– Танос... – послышался голос Ча из-за спины фиолетового титана. – Ты уверен, что стоит?

– Да. Так вот... – Танос присел на корточки перед асгардцем. – Насколько я понимаю, ваш народ считает себя богами. Вот ты, например, бог чего?

– Вероятно, чего-то кровавого и жестокого, – предположил Ча.

Асгардец открыл глаза. Они воспалились, покраснели и истекали слезами.

– Я Ватлаус, – проскрипел он металлическим голосом. – Больше ничего не скажу.

– Не сомневаюсь, что он бог убийства невинных, – прорычал Ча.

– Или бог попадания на удочку, – предположила Кебби.

– Хватит! – рявкнул Танос. – Это не важно. Меня интересует только артефакт.

Ватлаус кашлянул; по подбородку потекла тонкая струя крови. Он покачал головой и вдохнул воздух, дернувшись и скривившись от боли.

– Я думал, асгардцы выкованы из материала попрочнее, – посетовал Танос. – Возможно, получить нужную информацию будет не так сложно, как мы предполагали.

– Я ничего не скажу, – выпалил Ватлаус и снова зашелся кашлем.

– Все ты расскажешь, – уверенно проговорил Танос.

Он никогда никого не пытал, но концепция была проста

для понимания: надо причинять боль, пока субъект не выдаст интересующую вас информацию. На самом деле пытки для этого не лучшее средство. Чем сильнее боль, тем выше вероятность, что пытаемый скажет что угодно, лишь бы ее остановить. Но сейчас это был единственный доступный способ. И действовать нужно осторожно.

– Мы ищем артефакт великой силы, который твой король хранит в Асгарде. Нам нужно узнать, где скрыты подобные предметы и как туда добраться.

Ватлаус задумчиво кивнул.

– Для начала засунь голову себе в задницу... – проговорил он.

Танос хмыкнул.

– Ча, вероятно, тебе лучше выйти.

– Почему это?

Танос испытывал к своему другу самую близкую к нежности эмоцию из своего арсенала.

– Я буду делать кое-что, чем могу оскорбить твои чувства.

– Эй! – возмутилась Кебби. – А мои чувства ты почему не бережешь?

– Не знал, что они у тебя есть, – сказал Танос. Он открыл аптечку и достал оттуда ножницы. – Пожалуй, начнем с этого. – Раздвинув маленькие лезвия, Танос поднес их к левому глазу Ватлауса. – Или не начнем, если ты все же решишь ответить на наши вопросы.

– Вырежи мне глаз! – воскликнул Ватлаус, вскинув голову. – Для меня будет честью потерять его – стану как владыка Один.

– Что ж, как скажешь, – согласился Танос, поняв, что асгардец блефует.

* * *

Через несколько часов Ватлаус рассказал Таносу все, что тот хотел узнать. По крайней мере, все, что ему было известно. Асгардец успел лишиться глаза, нескольких зубов и пальца на левой руке. Танос взялся за палец довольно рано, и в ответ Ватлаус только рассмеялся.

– В пятьсот двадцать седьмой войне с ледяными великанами мне пришлось гораздо хуже! – вскричал он и загоготал.

Танос остановил хохот, сунув палец в его только что опустевшую глазницу.

Теперь титан сидел на полу напротив потерявшего сознание от боли Ватлауса. Танос перепачкал одежду кровью асгардца, такой же красной и густой, как у любого живого существа. Особенно сильно пропитались перчатки, и Таносу казалось, что это неправильно. Он не врач, он не дарит исцеление. Кровь асгардца должна касаться его плоти. Ватлаус заслужил хотя бы этого – в конце концов, он пережил довольно изощренные пытки. Настолько изощренные, что и Ча, и Кебби ретировались под предлогом добычи припасов, которые могли иметься на заставе.

А Танос остался. Остался и продолжал пытать этого несчастного отпрыска богов столько, сколько потребовалось. И за это время он ничего не почувствовал. Ни стыда. Ни вины. Ни тошноты или отвращения. Он делал то, что было необходимо для спасения Титана и его жителей.

Танос снял жесткие, липкие от крови перчатки и провел пальцем по красной жидкости. Чтобы почувствовать ее на коже. Кровь еще прилипала, но успела подсохнуть. Танос растер ее между пальцев, и они окрасились в черный.

Каждая капля – для кого-то спасение, подумал он. Каждая пролитая капля крови – это еще одна сохраненная жизнь.