Таня Гроттер и колодец Посейдона
Шрифт:
– Ты уверен? Неужели все до одного? – повторил Кощеев.
Подхалим торопливо закивал, тряся кудрями и засыпая Бессмертника перхотью. Кощеев надолго замолчал, переваривая информацию, как удав кролика.
– Ладно, – наконец сказал он. – Невидимки раздавят этих доходяг и без нашей помощи. А когда матч закончится, я отдам кое-какие распоряжения. Крайне удачно, что мы узнали обо всем раньше, чем пронюхала Лысая Гора. На Буяне, мерзком русском острове, который торчит у нас как кость в горле, давно пора установить магократию. Кто за?
Подхалимствующие юноши и Графин Калиостров торопливо подняли руки.
– А кто против? – вкрадчиво спросил он.
Порученцы
– Завтра к вечеру здесь будут склепы с магнетизерами и маготворцами вуду. Крепкие ребята, выносливые, поджарые, с разрядами по боевой магии. Всех непокорных учеников маготворцы скрутят, сглазят и отправят на принудительные работы. Гроттершу, Клоппика и этого болтливого хама на пылесосе, который тарахтит тысячу слов в минуту, в Дубодам. Запишите кто-нибудь в мой еженедельник, чтобы я не забыл. Разобравшись с бунтовщиками, боевой отряд займет позиции и будет ждать. Через сутки мы пришлем магоносец «Крошка Цахес» и поставим его здесь, в бухте, чтобы Лысая Гора не рыпалась… А еще через три дня в Тибидохсе будут новые преподаватели. Эй, рыжий! Преподавателей я поручаю тебе! Распорядись накопать их на кладбище и оживить на скорую руку!.. И намекни: если забудут, кто их хозяин, мигом отправятся обратно.
Рыжий подхалим закивал, тревожно косясь на бомбу справедливости. К сожалению, бомба была заговорена только на драконбол, иначе в судейском секторе давно вырос бы белый гриб на тонкой ножке.
Бессмертник Кощеев прислушался к недовольному гулу стадиона.
– Что они хотят? – спросил он.
– Драконбол, – напомнил Тиштря.
– А-а-а, понятно! Начинайте, Графин! – Бессмертник щелкнул пальцами.
– Я вам не Графин! Попрошу добавлять «Калиостров», а то получается двусмысленность. Некоторые хамы воспринимают мой титул как типичное погоняло! – щепетильно заявил авантюрист.
– Графин, не пили мне мозги! Начинай! – рявкнул Кощеев.
В его пустых глазницах зажглись алые точки, похожие на тлеющие искры. Это был верный признак, что руководителя Магщества Продрыглых Магций срывает с катушек. Калиостров осекся. Он подал знак арбитрам, заметавшимся по полю на одинаковых пылесосиках, и, обменявшись с Тиштрей взглядами, поднял руку с перстнем.
Яркая сигнальная искра прочертила небо. Матч века между сборной Тибидохса и невидимками начался. Двадцать игроков, разом взлетев, выстроились в две линии. Таня оказалась напротив Адмирала Жульсона. Правее Жульсона, зябко кутаясь в плащ, на метле боком сидел Пуппер. Вид у него был несчастный и нездоровый. С трудом верилось, что этот сутулящийся подросток опаснее плечистого Глинта или наглого Бэд-Фэт-Рэта.
Таня понимала, чем объясняется бледность Пуппера. Гурий-человек вступил в битву с Пуппером-драконболистом. Может статься, что во время матча им придется встретиться – и встретиться уже далеко не друзьями. Никаких компромиссов в игре быть не может…
«Эх, все-таки как не хватает нам Соловья!.. И как глупо все это!» – с грустью подумала Таня. Она ощущала, что и сама выглядит неважно, не лучше Гурия.
Джинны распахнули ворота. Множество глаз устремились к ангарам: существовала примета, что команда, дракон которой взлетит первым, победит. Пифия, командированная в Тибидохс на матч, поспешно рылась в потертом
Первым из ангара, как комета, в вихре собственного пламени вырвался Кенг-Кинг. Магфордские болельщики восторженно завопили. Но тут Кенг-Кинг неудачно зацепил ворота ангара крылом и упал на песок. Гоярын, промчавшись над ним, обстрелял его огнем. Теперь взревели уже болельщики Тибидохса. Разъяренный Кенг-Кинг, взметнув тучу песка, взлетел и бросился на Гоярына снизу, пытаясь вцепиться ему в шею зубами. Это излюбленная тактика драконов в схватках между своими – тактика, нередко приводящая к смерти соперника. Драконы ничего не делают наполовину. Спят так спят, тоскуют так тоскуют, дерутся – так дерутся.
Однако Гоярыну, в свою очередь, было не занимать опыта. Он рванулся вперед, дохнул на Кенг-Кинга пламенем и, ударив его по спине хвостом, сшиб с крыла. В результате зубы Кенга, не затронув шеи, лишь прочертили дюжину кровавых борозд на груди Гоярына.
Пифия замахала руками и затряслась в театральном припадке, спешно соображая, какое пророчество выдать к случаю для поднятия рейтинга. Однако в голову ей упорно не лезло ничего, кроме: «Матч предстоит сложный!»
Зато Баб-Ягун пророчил совершенно бесплатно, охотно и многословно:
– Невероятно! Вы это видели? Если не видели – срочно запустите окулярами в своего окулиста, потому что ничего уже вам не поможет! Игра еще не началась, мячи не выпущены, а драконы уже сцепились! Теперь я верю, что это будет действительно БИТВА ВЕКА, а не просто рядовая драконбольная разборка! Но какова драка! Арбитры пытаются растащить драконов! Их полосатые пылесосы и круглые помидорные щеки мелькают вокруг. Вот только как они их разнимут? Боюсь, это не крысята, которых можно растащить за хвосты! Возможно, правила драконбола пора менять, сам же спорт переименовать в «драконбой». Выигравшей будет считаться та команда, чей дракон первым сделает фарш из другого дракона. Мячи же можно, скажем, бросать в судей или мало ли куда еще?.. Ого, одного арбитра схрумкали! Его пылесос и правый ботинок достались Кенг-Кингу, а вот кому досталось все остальное – это еще вопрос. Хоть Гоярын и выглядит паинькой, я бы сильно ему не доверял… Интересно, нам дадут очко за сожранного арбитра? Ну хотя бы половину очка? А?
Катя Лоткова покрутила пальцем у виска и, пролетев мимо Ягуна, устремилась на помощь арбитрам. Со стороны невидимок то же самое сделала О-Фея-Ли-Я. Она мчалась на метле и поспешно играла на флейте что-то успокаивающее. Спустя несколько секунд обе скрылись в бестолковом воздушном клубке, где поочередно мелькали хвосты, крылья и полосатые пылесосы арбитров. Скрещивались и вспыхивали струи пламени.
– Ну вот, как всегда, на самом интересном месте! – огорчился Ягун. – Не успели наши ящеры приготовить друг из друга черепаший суп, а защита уже мчится их разнимать! А теперь, если возражений нет, я сделаю паузу. Не поймите меня превратно, но я не хочу, чтобы Кенг-Кинг прикончил Лоткову. Траур идет только Склеповой, и вообще должен же я посвящать кому-то стихи?
Ягун пригнулся к пылесосу и на полной скорости вошел в мелькавший клубок. Некоторое время Кенг-Кинг и Гоярын метались по полю, изрыгая огонь и пытаясь сбить противника на землю, однако делали это все с меньшим пылом. Грамотные действия защиты их усмиряли. От звуков флейты веки драконов наливались тяжестью. Флейта полуфеи-полуангличанки разила наповал. Убаюканный за компанию Семь-Пень-Дыр стукнулся носом о трубу пылесоса и только по этой причине избежал близкого знакомства с теплым песочком.