Таракашка в моей голове

Берг Ая

Двинулся от памятника вперед и вдруг увидел, как Тайкин взгляд споткнулся о какого-то смазливого козла в красной куртке. Тот, судя по всему, тоже учился в ее институте, но, возможно, в другой группе или на другом отделении, потому что его компания уже давно стояла и курила у ограждения. Парень хмыкнул, выловил в толпе какую-то густо накрашенную девицу, победоносно посмотрел на Таю. Таракашка побледнела, поджала губы, а по мужской компании прокатился злорадный смех. «Сука! – Серега аж зарычал. – Что

он себе позволяет?!»

Сорвался с места, вмиг пересек тропинку, отделяющую вход в вуз от сквера. Тайка, не ожидавшая его увидеть, просто врезалась ему в грудь.

– Привет, пташка, – притянул к себе, чмокнул в носик. Нежно и так, чтобы все видели.

– Сережка! – она расплылась в улыбке.

Серый забрал у нее сумку, убедился, что мужская компания замолкла, чуть приобнял ее, повел в сквер. Тайка не могла сдержать удивления.

– Это что было? – спросила она, широко раскрыв глаза. Поцелуя, да еще на людях, она не ожидала.

– Это пусть они подавятся, – ему не надо было уточнять, кто «они». Тайка и сама все поняла. Покраснела. Сережка внимательно на нее посмотрел. – Твой знакомый? – кивнул в сторону подонка в красной куртке.

– Да так! – отмахнулась. – На новогодней вечеринке познакомились.

Сережка замер посреди дорожки. Новый год. Она сидела в клубе, как в воду опущенная, а потом…

– То есть, это он, да? – понял, что злится.

– Что «он»?

– Это он по твоей девственности проехался? Из-за него… – слов подобрать не мог, стоял сжав зубы.

– Так! – тряхнула своей смешной шапкой. – По моей девственности проехался ты! И мы договорились это не обсуждать, – посмотрела на него с вызовом. – Он просто полез, я дала от ворот поворот. Ну, – ее голос чуть дрогнул, – он истолковал это на свой лад.

Серый зарычал.

– Тай, этот подонок тебя просто хотел на слабо развести!

– Если и хотел, то не развел! – оттолкнула Серегу от себя, встала перед ним, лицом к лицу. – И вообще! Ты сейчас чего лезешь? Решил в Андрея поиграть?

Серый чертыхнулся.

– Нет, – выдохнул. – Извини… – сосчитал до десяти, сменил тон: – Читать нотации не входило в мои планы, – хитро посмотрел на Таю. – Я на самом деле очень хотел тебя увидеть еще раз в платье! – свел брови, будто размышляя. – И по этому поводу достал пару билетов в театр на сегодня на семь, – картинно вздохнул. – Но погода такая, что заставлять тебя переодеваться просто бесчеловечно.

– И? – она все еще стояла напротив, смотрела на него расстроенно и растерянно.

– И мы пойдем в театр в джинсах, – снова приобнял ее за плечи, притянул к себе под мышку.

– Ура! – Тайка подпрыгнула, умудрившись не вырваться из Серегиных объятий. – Подожди. Театр на семь, сейчас только четыре, – опять растерянный голос. – И что

мы будем три часа делать?

– Как что? – фыркнул. – Есть, конечно! Ты же идеальная спутница, тебя всегда можно просто отвести в ресторан!

Тайка заливисто рассмеялась:

– Куда пойдем?

– Выбирать тебе. Я бы посидел в приличном заведении, но ты же опять скажешь, что хочешь бургер и картошку.

– Ага, – она по-детски кивнула головой.

– Эх, – сокрушенно вздохнул. – Пошли, – кивнул в сторону бульваров. – Там есть хорошее бургер-кафе.

– Не на фудкорт? – она почти с сожалением посмотрела в сторону торгового центра.

– Слушай, не издевайся, а? – разыграл раздражение. – Чтобы я девушку на восьмое марта на фудкорт водил!

Тайка опять расхохоталась, а Серый довольно улыбнулся. Примерно на такой вечер он и рассчитывал. И именно по таким вечерам он все это время дико скучал.

Глава 28

Восьмое марта в нашей стране – это вам не двадцать третье февраля. Праздник чтится почти как Новый год или Пасха у православных. Гуляют дамы со вкусом, с размахом. В общем, Серый еле дождался, пока Леха вернется с заказов. В первое же спокойное утро заварил на двоих кофе, позвал его на кухню.

– Лех, – Серый хмурился, это было очень необычно для него. – А как насчет того, чтобы с одним пацаном поговорить? – начал без долгих вступлений.

– Да не вопрос, – Леха, довольно откинулся на спинку стула, поиграл бицепсом. – У тебя проблемы?

– Не у меня, – Серый покатал между пальцами сигарету. – У Тайки.

– Че? – Леха чуть не снес крохотный обеденный стол. – Че за перец?

– Да какой-то мудак со скульптурного…

– И че?

– Ну… Он пытался к ней подкатить, а Тайка отказала, – Сережка помолчал, думая, что и как подать. – Так он прямо при ней других баб кадрит, а ее посмешищем выставляет.

– Бля, – Леха ошарашенно выдохнул, а потом нахмурился: – А откуда ты это знаешь?

– Леха, твою мать! – Серый не выдержал и заорал: – Она иногда открывает рот и что-то мне рассказывает. А я слушаю, и даже иногда что-то спрашиваю. Тоже, блять, словами через рот. Это называется общение! Заебал уже!

– Бля… – Леха смущенно помялся, вернулся мыслями к тому козлу, о котором рассказывал Серый. – Со скульптурного? Пидор! Мы его просто размажем!

– Не надо его размазывать, Лех… – у Сережки в глазах промелькнул недобрый огонек.

– А что прикажешь с ним делать? – Леха нахмурился.

– Его надо унизить, хлеще, чем он ее унижает, – дернул подбородком Серый. – Перед всей компанией…

Леха хмурился и смотрел на товарища. Понимал, что тот прав, но не представлял, как...

– И что ты предлагаешь?